Искушение

— Все? Двинули. — Скомандывал подполковник и живые, неся на носилках мертых, потянулись продавленной бронемашиной колеей к ложбинке. Рядом с БРДМ стояли несколько вездеходов и автобус, наподобие того, что возил нас давным-давно на аэродром к вертолету и обратно в Грозный. Теперь корпус вертолета ржавел в предгорье Кавказа, экипаж и пассажиры возвращались в Россию, оплаченные и принятые по счету словно дорогостоящий штучный товар. Дудаев — мертв, разнесенный в клочья ракетой с ночного истребителя. Грозный контролировался то-ли боевиками, то-ли федералами, то-ли совместными комендатурами. Война на Кавказе замирала под сенью снующего туда-сюда миротворца Лебедя.

Для нас Чечня закончивалась военным аэродромом, куда прилетел выделенный армейским командованием вертолет. Согласно полученным указаниям в Ростове освобожденных пленников ждал арендованный фирмой небольшой пассажирский самолет чешской постройки, готовый доставить вчерашних заложников в Москву.

Вертолет, задерживался с вылетом. Летчики матерясь ожидали завязших в бездорожье навязанных начальством журналистов-телевизионщиков. Я вышел размять ноги, перекурить. Тем временем подошла еще одна компания внеплановых пассажиров. Подсчитал возможный перегруз, чертыхнулся и втайне пожелал, чтобы машина просто не оторвалась от земли. Занятый такими печальными мыслями, не заметил как сзади кто-то неслышно подошел и легонько похлопал по плечу. Резко обернулся. На рот мне легла ладонь.

— Тш! Тихо, майор. Это я, Гоша. Отойдем-ка в сторонку, не будем мозолить глаза.

Действительно, это пришел он, помолодевший, одетый в ладно, привычно, сидящую на нем форму разведчика-десантника, такой каким я помнил его по Афгану, в бело-голубой тельняшкой выглядывающей из распахнутой на груди гимнастерки. Я обнял парня за плечи, пожал, вынырнувшему из прошлого, другу руку. И тут вдруг понял, что это только образ, маскировка. Гоша увлек меня за штабель зеленых ящиков из под боеприпасов, затянутый поверху маскировочной сетью.

— Ты с ума сошел! В фильтрационный лагерь захотел?

— Э, времена теперь не те. Кончаются лагеря, если уже не закончились. Наша победа. Но я здесь по другому делу. Твоему. Слушай, не знаю как другим, а тебе в Ростов нельзя. Убъют. Такое дело. Получили мы деньги за вас. Все точно. Но человек передавший бабки, тут же предложил еще приплатить, если мы тебя… — Он провел ребром ладони по горлу. — Не знаю, чем ты кому-то допек, но получил намек. Должны тебя в Растове на аэродроме убрать. Не мои люди, другие… Мой тебе совет, под каким нибудь предлогом не лети в Москву, а на поезде дуй домой, в Харьков, отсидись там, осмотрись, разведай обстановку, а потом действуй по обстоятельствам. Не маленький, сам приймешь решение. Документы у тебя в порядке. Деньги я привез. На билет, на первое время вполне хватит. Держи.

— Спасибо, друг. — Взял из проятнутой руки сверток, сунул неглядя в карман. Обнял Гошку. — Так это ты ради меня рисковал? Маскарад с переодеванием устроил… А если бы попался?

— А, пустое. — Он провел рукой по форме. — Будто на десяток лет помолодел. Все же хорошее было время. Мы — молодые, жизнь — простая. Четко знали кто друг, кто враг. — Гоша тяжело вздохнул.

— Тогда ты меня спас, теперь я тебе немного помог. Долг платежом красен. Так в школе учили. Ладно, хоть ты и неверный, но да поможет тебе Аллах. Прощай.

Бывший спецназовец, бывший рабочий, студент, а ныне полевой командир Ичкерийской армии, повернулся и также неслышно как подошел, исчез, расстворился среди снующего по площадке военного и гражданского люда, нагромождения ящиков, тягачей, автокранов.

Перегруженный борт наперекор моим расчетам и здравому смыслу все же взлетел и взял курс на Ростов, пошел ревя движками, не поднимаясь высоко над землей покрытой холодной, вязкой, засасывающей грязью.

В Ростове я проделал все предложенное бывшим спецназовцем. После приземления на военном аэродроме, уговорив паренька телефониста, позвонил в Харьков и записал на автоответчик Димыча сообщение о своем освобождении. Говорить о возможном скором приезде не стал, по известным соображениям. Наоборот, сказал, что вылетаю в Москву на самолете, арендованном фирмой. Подойдя к группе недавних заложников, с озабоченным видом отозвал в сторону второго пилота и выложил часть полученной от Гоши информации.

Потом добавил. — Только-что говорил с Харьковом, у них вроде все спокойно. Во всяком случае те, кто меня заказал, наверняка не появлялись. Посему, вы все, без меня, летите в Москву. Мне же туда дорога пока заказана. Ты, побудь за старшего. Остальным о моем решении не говори, наоборот, мол догонит группу перед посадкой. Дела сердечные побежал кое-какие решать по-быстрому. А потом, как время истечет, скажешь — Видимо загулял командир. Что ждать. Сам доберется. — Лады?

— Не нравится мне все это. Почему тебя одного, заказали?