Искушение

Максим Семенович делает то же самое.

– Я уже думал, что ты решил слиться.

– К матери ездил.

– Это дело хорошее. Хорошая Марина Юрьевна женщина, сильная. Из такого дерьма тебя вытащила, по гроб ей должен быть благодарен.

– Я и благодарен. Смотрю, рассказывать ничего не придется, тем лучше.

– Не обессудь, я должен был проверить.

– Согласен.

– Ах, и главное наше правило – никакой клетки в ангаре. Если узнаю, что ты там появлялся…

– Не появлюсь.

– Понятливый. Сработаемся.

На улице звоню Сане, отменяя все. Он не доволен, но ставок еще не было, поэтому мне повезло выйти почти без потерь.

Два года спустя.

– Ты, бл*дь, издеваешься?

– Шелест, а чего ты хотел? Ты у нас персона в некоторых кругах теперь довольно известная, поэтому мелькать иногда надо.

– Ладно. Что за клуб-то хоть?

– «А2», там у них вечеринка будет. Надо сходить.

– Ладно, – наношу груше последний удар.

– В нокаут.

– А то. Максим Семеныч где?

– Завтра прилетает из Эмиратов.

– Хорошо. У меня к нему разговор.

– Ты сейчас куда?

– За Герой. Обещал забрать.

– А я думал тебя с девчонками познакомить.

– Без меня давай.

Прыгаю в лексус и топлю домой. Перед этим забираю Геру с работы. Она теперь в офисе сидит. Управляющая, блин. Вечно в работе. Дома – за ноутбуком, в машине – в телефоне. Трындец. Я хоть и не частый гость в нашей квартире, но даже меня эта ее маниакальность рабочая бесит.

– Привет, – целует, усаживаясь на сидение, – как тренировка? Все хорошо?

– Лучше всех.

– Слушай, ты меня так давно не звал на бои…

– Ты сама перестала проявлять инициативу, тебе все равно.

– Это не так. Просто я никак не пойму, когда ты стал таким.

– Каким?

– У тебя в голове одни деньги, ты только нолики подсчитываешь. И этот Раймов, бандит, у него на лбу написано, а ты вечно его выгораживаешь.

– Максим Семенович хорошо платит, меня это устраивает, на этом остановимся. Я не собираюсь опровергать твои выдумки.

– Как бы не так… Богдан, как бы не так. Твой Максим Семенович мне не нравится. Ничего хорошего из этого не будет…

– Хватит, Гера. Лучше остановись.

– Просто… ты все время избегаешь темы спорта. А раньше только и делал, что говорил о тренировках, титуле, чемпионстве… сейчас ты говоришь лишь о том, сколько зарабатываешь.

– Ты выдумываешь.

– И машину за два миллиона без кредита я тоже выдумала, просто так.

– Подарок за бой.

Кстати, это так и есть. Тип один расщедрился.

– Слушай, может, машину тебе купим? Денег только выведу…

– Какую машину, Богдан? Ты меня вообще слышишь?

Конечно, слышу. И по поводу интереса твоего не вру. Поэтому и не зову. Да и смысл, она сама вечно занята, зачем мешать. Хочет работать и чего-то добиваться? Так вот ей хорошее такое поле для развития. Меня пилить зачем? Она что-то там себе придумывает, не верит. Хотя я ее знакомил с Раймовым. Он ей не понравился. Рожа у него, видите ли, бандитская. А у кого нормальная-то? Папашу бы своего вспоминала иногда… с его рожей.

Лирика все. Но чем дальше в лес, тем сложнее. Боев мало, в основном тренировки, усиленная подготовка к летнему пеклу. Если все выгорит и скауты сделают нужные выводы, будет нам с Раймовым счастье. Мне в первую очередь.

– Слышу. Я тебя не понимаю, денег нет – плохо. Есть – тоже плохо.

– Да потому что я не верю, что ты говоришь мне правду. Так не бывает, так, как ты говоришь…

– Закрыли тему.

– Богдан!

– Закрыли тему.

– Марина Юрьевна звонила, приехать хочет.

– Всегда пожалуйста.

– Ты ей сам когда последний раз звонил?

– Не начинай.

– Да, конечно. Я молчу.

Отворачивается, прикрывая глаза. И так постоянно. Все всегда не так. Что ее теперь не устраивает? Я не понимаю. Я все это не для себя одного делаю…

И с Ма… с ней – не с Герой. Мы сильно повздорили… хотя это тихо сказано. Разо*рались в пух и прах. Ей Раймов тоже не понравился. Переживает она.

Я ее понимаю. Правда. Но делать так, как говорит кто-то, не намерен. Она выдвинула ультиматум, я его принял. Теперь у нас молчание. Или же ругань на пустом месте.

Только своей вины я не понимаю. Я не дерусь под полой. Все легально. Официально и, с*ка, на очень таком неплохом уровне. Со спонсором, тренером, залом. Чего еще надо? Или это какие-то обидки за то, что не принял помощь этого ее Доронина?! А с каким-то мутным Раймовым сотрудничаю… бред.

– Гер, – касаюсь ее колена, – не обижайся.

– Я не обижаюсь, Богдан.

– Конечно. Вижу, блин.

– Все хорошо.

– Вечером в клуб пригласили. Надо сходить.

– Иди.

– А ты? Не со мной?

– Нет, я домой хочу. Отвези меня домой.

Стискивая зубы, сбрасываю скорость перед красным светофором.

Дома Умка заваливается на кровать, накрываясь с головой пледом.

Ложусь рядом, просовывая руки под махровую ткань. Провожу ладонью по ее бедру, талии, поднимаясь к груди.

– Я не хочу.

Она скидывает мою руку, словно ударяет по лицу. Злость медленно заполняет все существование. Я устал от этих перепадов настроения и истерик. Иногда хочется ее прибить. Она сама не знает, чего хочет. Почему ей всегда всего мало?!

Завожусь сильнее и знаю, что нас ждет грандиозный скандал. Потом такой же секс. Но эта ругань стоит уже поперек глотки.

– Ты издеваешься?

Скидываю с нее плед.