Искушение

— Милая, я не обижу тебя! Вера улыбнулась ему открыто и весело. Прошлое отступало, растворяясь в темноте, словно уплывая в гаснущий камин.

Она прижалась к груди Флетчера, обняла его за шею и крепко поцеловала. Флетчер раздвинул языком ее пылающие губы, нежно проводя по ее белоснежным зубам. Его ласки, сначала легкие и нежные, постепенно становились все более страстными. Флетчер гладил ее плечи, притягивая Веру к себе все ближе и ближе. Он уже забыл все свои обещания и не слышал ее робких протестов. Его сильная рука обвила стройную талию молодой женщины. Какой хрупкой и беззащитной казалась она ему в эту минуту.

Вера была взрослой женщиной, познавшей сладость любви. И она не забыла, какой прекрасной может быть ночь в объятиях желанного мужчины, и хотела вновь испытать давно забытую радость. Но почему-то странная робость охватила ее; Флетчер, казалось, понимал это, и осторожно вел ее за собой от одной ласки к другой.

— Я никогда не обижу тебя, милая, — шептал он, целуя мочку ее розового ушка и увлекая к себе на колени.

Вера обвила шею Флетчера руками и посмотрела на него ласковым взглядом. Глаза миссис Эшли были широко открыты и прозрачны. Флетчер никогда не видел ее такой безмятежной, спокойной и полной доверчивого ожидания.

Лицо миссис Эшли всегда выражало ее чувства: радость, смущение, гнев, подозрительность, волнение. Флетчеру это даже нравилось, но только сейчас он увидел настоящую Веру.

В мерцающем свете гаснущего камина Флетчер целовал бесчисленные веснушки, усыпавшие лицо возлюбленной, нежно гладил шею и ямку под горлом. Его рука скользнула за ворот платья, лаская плечи и грудь. Теперь Вера стояла перед Флетчером, и он осторожно освобождал ее от покровов. Он обнажил одно плечо, потом другое и приник губами к обнаженной груди. Это прикосновение было похоже на удар молнии, обжигающий, но не приносящий боли.

Вера тонула в его серых глазах. Его руки лежали у нее на спине, заставляя прильнуть к нему всем телом и ощутить его близость. Флетчер опять поцеловал ее, и этот новый поцелуй, зовущий и страстный, лишил молодую женщину остатков самообладания. Она касалась своим языком его языка, ее губы слились с его губами так страстно, что Вера почувствовала легкую боль.

— Нет, Флетчер, — простонала она, — не здесь. Пойдем наверх.

Не говоря ни слова, Флетчер легко поднял ее на руки и понес вверх по крутой лесенке в спальню.

— Осторожно, — прошептала она, — не оступись в темноте.

В ответ Флетчер радостно засмеялся. Даже поднимаясь по лестнице, он поминутно целовал волосы, шею, щеки, каждый участочек ее нежной ароматной кожи, до которого мог дотянуться губами.

Наконец они добрались до своего убежища, и Флетчер запер дверь, несколько раз повернув ключ, несмотря на жаркие уверения Веры, что они совсем одни в доме.

Флетчер осторожно поставил молодую женщину на пол.

— Зажги свечу, Вера, — сказал он.

Дрожащими пальцами она поднесла огонь к фитилю, прислушиваясь к шуршанию скидываемой одежды. Флетчер спешил освободиться от всего, что мешало им соединиться.

Со свечой в руке Вера повернулась к лейтенанту. Теперь на нем были только белоснежная рубашка и бриджи. Черные волосы поблескивали, а глаза ярко сверкали. Он протянул руки к Вере, и нежно провел тыльной стороной ладони по ее щеке. Этот жест был исполнен такой неожиданной нежности, что слезы подступили к горлу молодой женщины.

— Флетчер, — прошептала Вера, ставя свечу на туалетный столик.

Он осторожно снял с Веры платье, повесил у двери и вернулся к ней, глядя на нее с улыбкой.

— Ты любишь меня, Вера? Если ты сомневаешься в себе, скажи только слово, и я уйду. Не навсегда. Я буду ждать твоего согласия, сколько ты захочешь.

Вера, смущенная и покрасневшая, как юная девушка, стояла перед ним в белой рубахе, опустив руки. Но вот она подняла голову и посмотрела на него открыто и прямо.

— Я люблю тебя, Флетчер Айронс! — произнесла она, счастливо улыбаясь.

Они мгновение простояли в молчании, потом Флетчер схватил Веру в страстном порыве и увлек на высокую кровать, прижав ее всей тяжестью своего тела к холодным шелковистым простыням. Он держал в руках ее голову, целуя глаза, рот, шею, плечи.

— Любовь моя! — прошептал он.

Вера встала в кровати на колени и протянула руки к Флетчеру, играя темными завитками волос на его груди. Она гладила его напрягшиеся плечи и руки, и наконец прильнула к его губам в страстном поцелуе. Она едва ощущала, как он скользит пальцами по ее телу, освобождая ее от легчайшей батистовой рубашки. Теперь молодая женщина предстала перед Флетчером обнаженной и в порыве смущения попыталась прикрыться простыней. Он остановил ее.

— Ты даже прекрасней, чем я думал, — сказал он, — не надо прятать свою красоту. Почему ты хочешь скрыть ее от меня? Я люблю тебя. И сейчас я знаю только одно — я люблю тебя страстно. Люблю всю тебя. Люблю твои волосы, — продолжал он, нежно играя ее локонами, — твои глаза, твой ум. Твои веснушки, твой рот, — и он легко коснулся его губами. — Твой слишком острый язычок, — сказал он и провел по нему своим языком.