Искушение

Губы Элизабет приоткрылись, и широко раскрытые по-детски голубые глаза смотрели на миссис Эшли сквозь пелену слез.

— Знаешь, двадцать лет тому назад твой Джек мог оказаться пленником в нашем городе. Ведь он француз. Разве это заставило бы тебя разлюбить его? Вначале, когда я только встретила Флетчера, я пыталась задушить свои чувства, возникшие против моей воли. Но я только бессмысленно мучила и его и себя.

Вера замолчала и задумалась. Ее зеленые глаза были полны печали.

— Если бы жизнь сложилась по-другому, я смогла бы стать его женой, Бетси. Как бы я хотела этого, девочка моя!

Бетси притихла и не сводила с хозяйки покрасневших от слез глаз.

— Нам было всегда хорошо вместе, правда, Бетси? Мы с тобой почти сестры теперь, а может быть, даже больше, чем сестры. А если он погиб…

Не говоря ни слова, Элизабет обвила руками плечи миссис Эшли и спрятала лицо в ее рассыпавшихся золотых волосах.

— Я не сделала ничего плохого, клянусь тебе, Элизабет. Ничего такого, чего мне надо было бы стыдиться. И если он погиб, я не вынесу этого.

— Тише, миссис Эшли, тише, — шептала Бетси, гладя ее по волосам.

Флетчер сам не помнил, как оказался у дверей миссис Эшли. Выходя из гостиницы, он совсем не думал о ней. Он ходил по городу в полузабытьи, и равномерное движение помогало ему справиться с отчаянием. И вот он стоит у знакомого порога.

Дверь на кухню была открыта. Но в полумраке он не сразу разглядел Веру, неподвижно сидевшую за столом. Она положила голову на руки и, казалось, дремала. Флетчер оставил у двери свои тяжелые от налипшей грязи башмаки и тихо вошел в дом.

Вера! Теперь он увидел ее нежный профиль, такой же милый, как и всегда, тонкий батистовый платочек, зажатый в кулачке. Все это время Флетчер помнил о том, какие страдания ей принесет известие о гибели друзей, о смерти доктора Уоррена, которого она знала многие годы.

Он помнил и о том страхе, который испытывает Вера за его собственную жизнь. Он не мог произнести ни слова. Слишком много событий вместилось в один день. Слишком быстро все произошло.

Вера подняла голову и, протирая глаза, позвала Элизабет. Она повернулась и увидела его. Флетчер стоял в дверном проеме: красный мундир, усталое красивое лицо, блестящие черные волосы. Он молча и неотрывно смотрел на миссис Эшли. Женщина вскочила, с грохотом опрокинув стул, и бросилась к нему.

— Флетчер, это ты! Флетчер, дорогой! Она прижалась к нему, гладила, хватала за руки и заглядывала в глаза. Это был он! Он был жив!

Флетчер качнулся и прильнул губами к ее золотым волосам.

— Вера, я люблю тебя.

Он тяжело вздохнул и прижал ее к себе еще крепче.

— Ты позволишь мне сесть?

Вера за руки подвела Флетчера к столу. Он поднял опрокинутый стул и сел. Вера опустилась рядом с ним на колени, взяла его руки в свои и поцеловала.

— Мы взяли форт. Наверное, ты уже знаешь? Вера кивнула. Она все еще не могла поверить, что он жив, что он здесь, рядом с ней.

— Джозеф Уоррен мертв.

— Элизабет сказала мне об этом, милый.

— Он стоял до конца. Он не побежал, поверь мне, что бы там ни говорили.

— Иначе и быть не могло, — сказала Вера.

— Ты права, — вздохнул Флетчер, — осада не была снята. Мы ничего не добились. Люди погибли напрасно.

Вера не произнесла ни слова. Она только крепко сжала его ладонь в своей. Пальцы их переплелись.

— Погибло 226 солдат. Около восьмисот ранено. От 10-го полка осталось только 26 человек. Все офицеры генерала Хау погибли во время первой атаки, — сказал он. — И все ради чего? Ради того, чтобы взять форт, который тут же был брошен, и теперь строится новый?

Вера увидела, что Флетчер заплакал. Слезы катились по его щекам, и он не пытался их скрыть. Плечи его содрогнулись. Он не отводил взгляда от окна, за которым виднелся кусочек бледно-голубого неба.

— Флетчер, прошу тебя… — начала Вера, собираясь встать.

Но Флетчер остановил ее.

— Брайан погиб, — сказал он с болью в голосе. — Господи, он спас мне жизнь и погиб. Он мертв, Вера. Он мертв.

Флетчер притянул Веру к себе и, уткнувшись лицом ей в грудь, заплакал, как ребенок. Вера еще крепче сжала его трясущиеся плечи и беззвучно плакала вместе с ним, орошая слезами его смоляные волосы.

Эзра сидел в своем любимом кресле и по привычке смотрел в холодный и вычищенный по случаю лета камин. Теплый вечер опускался на город. Из открытого окна доносилось пение птиц. Эзра снял очки и начал неторопливо протирать линзы.

Он не участвовал в этой войне. Он не хотел о ней думать. И все же вновь и вновь в мыслях возвращался к печальным последним дням. Был только один человек, который связывал его со всеми трагическими событиями, происходящими в городе.

Этим человеком была Вера Эшли. Когда Эзра видел ее в последний раз, его поразило ощущение счастья, с которым молодая женщина жила, несмотря на все тяготы. Она была счастлива, и ему следовало бы разделять ее радость. Но его обуревали совершенно противоположные чувства. Ее радость больно отозвалась в его сердце. Он вновь и вновь возвращался к мысли, что никогда не сможет добиться любви миссис Эшли. Той любви, которой он так жаждал для себя.