Искушение

Во всех учреждениях и предприятиях города прошли собрания - партийные, комсомольские и общие. Самые ловкие и беспринципные карьеристы и конъюнктурщики стали вдруг реформаторами, начали обличать язвы брежневизма и сталинизма, выявлять консерваторов и бюрократов. Жертвы выбирались со знанием дела и с расчетом, что они не дадут сдачи и не будут поддержаны пассивной массой сотрудников. Но консерваторы, бюрократы, брежневисты и недобитые сталинисты, привыкшие к покорности перед высшим начальством и к покорности нижестоящих, не оказали никакого сопротивления. Они восприняли это как новую установку высшей власти и думали только об одном: как бы уцелеть. Одни из них просто поджали хвосты и затаились. Другие ринулись вместе с перестройщиками призывать мыслить по-новому и клеймить консерваторов.

Прошло такое собрание и в Протезном комбинате имени маршала С. М. Буденного С докладом о перестройке выступил сам директор. Он пересказал то, что говорили высшие реформаторы и писали центральные газеты, призвал (вслед за Горбачевым) мыслить по-новому, выразил уверенность в том, что здоровый коллектив комбината сделает все от него зависящее для ускоренного развития, короче говоря - сказал все то, что и должен был сказать руководитель предприятия в такого рода ситуации, дабы заслужить одобрение еще более высоких руководителей и удержаться на посту. Но в конце речи директор сделал промашку, - решил показать, что и он способен мыслить по-новому и открыто выразить свое собственное мнение. Он сказал, что к перестройке комбината надо подойти с учетом его конкретных особенностей, а именно того, что он прежде всего является исследовательским, экспериментальным и медицинским учреждением, что при переводе его на самофинансирование надо учитывать платежеспособность (а вернее неспособность) инвалидов и т.д.

Директору аплодировали. Но, как оказалось, преждевременно. В кругу высших перестройщиков области он уже был зачислен в консерваторы, которые пихают палки в колеса прогресса. Пронюхавший каким-то путем об этом заведующий отделом ножных протезов Гробовой выступил с резкой критикой директора. Он сказал, что директор недооценивает важности и сущности перестройки и фактически саботирует ее, маскируясь ссылками на конкретные особенности комбината. На самом деле вся технологическая база и деловая организация комбината безнадежно устарели. Нужно все радикально обновлять, чтобы подняться на уровень высших мировых достижений. Одним словом, директора и ряд других замаскировавшихся консерваторов надо прогнать и на место их выдвинуть молодых, инициативных и действительно по-новому мыслящих работников. Хотя все понимали, что речь Гробового была чистой демагогией, все понимали также, что такой прохвост не стал бы так говорить на свой страх и риск. Он наверняка где-то пронюхал новую установку насчет комбината или получил прямые инструкции.

После речи Гробового в зале наступила гробовая (как потом шутили сотрудники) тишина. Неожиданно для всех слово попросил Горев. Он поддержал мысль директора о том, что с перестройкой комбината торопиться не следует. Комбинат так или иначе выполняет свои функции. Торопливая перестройка может просто разрушить его. А ведь речь тут идет не просто о судьбе нескольких людей, которых решили считать консерваторами, а о судьбе многих тысяч инвалидов. Нельзя ломать старое, не построив новое, которое лучше старого. Пусть сначала товарищ Гробовой создаст новое предприятие на мировом уровне, которое сделает излишним существующее предприятие, и тогда последнее можно будет ликвидировать или переделать. Легко перестраивать на словах. А практически следование призывам товарища Гробового приведет к гибели комбината.

Горевуне аплодировали. Его выступление было явно не в духе идей перестройки. Странно, что именно он так выступил. Ведь в годы брежневского застоя именно он больше всех пострадал, именно его изобретения не пустили в производство. Кто не пустил? Да тот же Гробовой, который раньше лизал зад директору, глушил любое новаторство в своем отделе, а теперь вдруг оказался энтузиастом перестройки. Ловкий негодяй, ничего не скажешь! А что делать?! Нельзя же поддерживать Горева и директора, хотя они абсолютно правы. Неприятностей не оберешься. С работы выгонят. Так думали молчавшие сотрудники.