Искушение

Обмоталась полотенцем и вышла из ванной, увиденное меня просто шокировало, настолько, что слова остались где-то в горле. Свет был отключён, но очень большое множество свечей было зажжено. Виктор настолько заблаговременно позаботился, приобрёл все эти свечи, признаю, он не перестаёт удивлять. Даже какое удивлять. А шокировать, это уместнее. Я пошла по дорожке, имитацию которой исполняли свечи, поднялась на второй этаж, успела подловить Виктора в тот момент, когда зажигал очередную свечу. Темно-синие брюки по виду не из дешёвого покроя, что подчёркивали соблазнительную его попку. О чём я думаю? О мужской попке. Плевать. Он так же на мою засматривается. Белая рубашка, чуть закатанные рукава, это всё настолько великолепно сидит на нем, не побоюсь, сказать, что выглядит как один из Греческих богов. Глупое сравнение конечно, как на первый взгляд.

— Подловила.

Его улыбка заставляет меня краснеть, и чувствовать неловкость. Почему так? Я его люблю.

Виктор подошёл ко мне, насколько легко прикоснулся щеки, словно невесомо, кожа отозвалась жаром. Эти несколько расстёгнутых пуговиц воротника рубашки, остальные пуговицы так и просятся, что бы их так же расстегнули.

Подняла взгляд, заглянула Виктору в глаза, в эту секунду, он смотрел на меня, не знаю, возможно, в этот момент вздумала себе, что смотрит он как-то по-особенному; нежностью, восторгом, что-то ещё в этом таилось.

Я взяла его за руку совершенно не понимаю, чувства и ощущения нахлынули на меня, будто стали уносить разум в другое место. Виктор подхватил меня на руки, уложил на постель навис надомной:

— Все эти дни, что пришлось провести под домашним арестом до выяснений обстоятельств, я только и думал, что о тебе.

— И о чём именно ты думал? — положила ладонь ему на грудь, его сердце так быстро бьется, но с виду он не показывает своё волнение.

— Насколько ты великолепная девушка, обаятельная, храбрая хоть и пытаешься не подавать виду, но на деле совершенно другая. Безумно привлекательная.

— Ты точно обо мне говоришь?

— Да, тебе ещё не мешает подумать над своей самооценкой, ты весьма себя недооцениваешь.

— Считаешь, что я себя недооцениваю?

— Да. Ты думаешь, что много просто не достойна, порой ты так на меня смотришь, словно, ты меня не достойна.

— Глупость.

Так, стоп. Точно от полицейского, чёрт агента ФБР, если быть точной, не стоит что-то скрывать. А если он ещё хороший профайлер, тогда он меня читает как открытую книгу, в ФБР им нужно знать психологию, очень хорошо.

— Выбрось, пожалуйста, такую глупость из головы, больше о таком не смей даже думать. — Провёл пальцами по шее, опустился к полотенцу, подцепил за уголок и тихонько потянул, обнажая моё тело.

— Хорошо.

Он приблизился, легкой дорожкой поцелуев покрыл шею, медленно стал опускаться к груди. Я не удержалась, положила руку ему на затылок, запустила пальцы в волосы, как вторую опустила на плечо и сжала. Коснулся губами соска, тут же прикусил. Я воскликнула, ощутила на коже улыбку Виктора. Вот же говнюк. Но настолько желанный.

Он тут же отстранился, не стал заморачиваться с пуговицами, просто стянул рубашку через голову, отшвырнул в сторону. Как же все же я соскучилась по нему. Я смотрела за ним, любуясь едва не каждым его движением. Как только он освободился от одежды, быстро вернулся ко мне.

Крепкими, властными руками грубо двигал ими по моим бедрам, вниз вновь вверх, я покорно отдавалась ему. Виктор наклонился к моим губам, прикоснулся на мгновение, тут же отпрянул. Я потянулась за его губами. Виктор улыбнулся:

— Не сейчас.

Я разочарованно выдохнула, опустившись на постель. Виктор принялся целовать моё тело безудержными поцелуями, оставляя следы на коже. Я ощущала себя в его руках кроликом в смертельных объятиях тигрового питона. Всем телом, душой я сгорала от желания к нему.

Виктор медленно провёл рукой по внутренней стороне бедра, коснулся пальцами между ног. Я выгнулась ему на встречу, в предвкушении предстоящего. Проник пальцами в меня, медленно начал ими двигать, я переставала отдавать себе отчет, полностью погружаясь в эту похоть, страсть окутывавшую нас. Издала тихий стон, прижимаясь бедрами к нему, будто моля ещё, ещё. Движения Виктора то ускоряющиеся, то замедляющиеся, дразнили меня, приводя всё чувства на грань. По телу только и растекался жар. Жар желания. Виктор впился своими губами в мои, углубляя поцелуй, не прекращая доводить меня до экстаза. Прервал поцелуй:

— Как ты хочешь? — прошептал, не прерывая ласк.

— Сзади… — глубоко вдохнула, проглотив последние слова, сжимая в кулаках простынь, — возьми меня сзади.