Искушение

Когда, впервые разлепив глаза, увидела абсолютно голого парня перед своим лицом, то изначально подумала, что это пошлый сон с участием Джонсона, но, когда я окончательно проснулась и застала его после душа с полотенцем, обернутым вокруг бедер, то все поняла. Испугавшись, начала нести бред о том, что ночь для меня была безразличной. Это казалось наилучшим выходом из ситуации, в которую мы влипли. Слова о том, что мне не понравилось и что это ничего не значило — полная чушь, я совершенно так не считала. В ответ получила острую отраву слов, которая уязвила меня. Он знал куда бить. И выиграл эту больную игру между нами. Получил то, чего так долго и усердно добивался.

Подушка намокла от пролитых слез, и мне пришлось перевернуть ее на другую сторону. В перерывах между приступами удушья, безудержно рыдала и выла, как раненое животное. Ужасные речи Джонсона, брошенные в мой адрес, глубоко ранили меня. Мне хотелось стянуть с себя кожу от боли и унижения, которую испытала в спальне Логана.

Сжавшись в комок, обняла себя худенькими ручками в попытке согреть своё нутро.

— Дорогая, открой дверь, пожалуйста, — в который раз стучала в дверь мать.

Я игнорировала взволнованных близких, которые вламывались в мою комнату. Даже отец, старающийся не вмешиваться в мои личные дела, настаивал открыть дверь, беспокоясь о моих чувствах.

— Хорошо, если не хочешь делиться с матерью, то поговори со своей подругой. Она стоит за дверью. Обсудим позже, когда ты сама захочешь выговориться, — грустно проговорила мама и, по удаляющимися шагам, поняла, что она спустилась на первый этаж.

Мне нужно было кому-то открыться и высказать всю обиду, которая душила меня, но мама не подходила на эту роль.

Собравшись с духом, я побрела к двери, чувствуя головокружение и сухость во рту.

Потянув ручку на себя, впустила подавленную Эвелин, вошедшую с подносом полной еды. Положив поднос на прикроватную тумбу, Эвелин схватила меня за голову и притянула в свои теплые объятия. Оправа очков подруги вонзилась мне в щеку.

— Моя малышка, — успокаивала она, — что произошло с тобой вечером?

Этот вопрос поднял новую волну слез. Я заплакала пуще прежнего и прижалась к ней, стараясь скрыться от грусти и печали.

Приятельница повела меня к кровати и усадила к себе лицом. На ее глазах образовалась сырость. Еще одной отличительной особенностью Бэрри являлась ранимая душа, о которой многие и не подозревали. Покажите ей рекламу с милым котенком, щенком и она тут же расплачется.

— Почему ты плачешь? — я задыхалась от рыданий.

— Глядя на твое заплаканное лицо, мое сердце разрывается, — она всхлипнула.

— Я переспала с Логаном.

Глаза подруги округлились, а рот приоткрылся от удивления, образуя идеальную букву «о».

Девушка погладила меня по спине и подала стакан воды, и я судорожно опустошила емкость.

Двадцать минут спустя, взяла себя в руки и все, ничего не утаивая, пересказала Эвелин. Не перебивая, она спокойно выслушала рассказ, периодически засовывая мне ложку еды в рот, будто я немощная. Девушка не стала ничего комментировать. Бэрри прекрасно знала, чтобы сейчас она не сказала, я бы пропустила мимо ушей, так как находилась в неадекватном расположении духа.

Я лежала на коленях у подруги, а она гладила меня по волосам и массировала кожу головы.

И все-таки моя вина тоже присутствовала. Не стоило врать и говорить о том, что он был ужасен, принижая его мужское достоинство. Как же я корила себя за громкие слова, зло брошенные в адрес парня, но моя гордость ни за что не позволит первой извинится и принять ситуацию. Я бы лучше съела свой носок, чем так унижаться.

— Ты слышишь меня? — Эвелин пощелкала пальцами перед моим лицом.

Задумавшись об утреннем разговоре с Логаном, я не услышала предложения Эвелин.

— Что? — переспросила я.

— Включим фильм и ляжем в кровать? — повторила она.

Я кивнула и забралась под одеяло, укрывшись по горло. Эвелин включила «Холодное сердце» — мультфильм от Дисней и легла ко мне, приобнимая рукой. Но не прошло и пяти минут, как усталость и слабость взяли вверх, тогда я закрыла глаза и крепко уснула.

Глава 16

Кейтлин.

Я спустилась к завтраку, опоздав на восемь минут. Родители и Леон сидели за столом, включая бодрую Эвелин, которая по своей природе считалась жаворонком. Каждый взглянул на меня с жалостью в глазах. Да, я выглядела просто отстойно. Не хотела бы оказаться даже в гробу с такой опухшей физиономией.

— Детка, наконец-то ты выбралась из своей пещеры, — бросилась в мои объятия мама, по ходу теряя собственный тапочек. — Мы с твоим отцом совсем распереживались. Думали, что ты выйдешь из своей комнаты максимум через три дня. Рада, что тебе стало легче.

Леон наделил меня приятной лёгкой улыбкой, встал и учтиво отодвинул мой стул, приглашая к столу.

— Думаю, если налью своего крепкого бурбона, то смогу поднять ей настроения, — откладывая газету в сторону, произнес отец.

— Пап…

— Дорогой…

В унисон возмутились мы с мамой.