Искушение для грешника (СИ)

Разбушевавшийся азарт, однако, не глушит аппетит. Время уже вечернее, а рыбка, перепавшая мне в гостях у Раевского, осталась манящим воспоминанием.

Сунувшись в холодильник, в очередной раз понимаю, что Марку со мной не повезло. Жрать нечего. Собственно, я не безрукая и готовить умею, просто не люблю тратить на это время. А сейчас еще и не из чего состряпать даже банальный омлет. Со всеми этими событиями, я постоянно забываю пополнить запасы. Не пустую же гречку трескать! Бе…

Кстати, как там Марк? Увы, телефон демонстрирует отсутствие сообщений от жениха. Звонить ему сама я не решаюсь. Отсыпается человек. Больше полутора суток не спал как никак.

Значит, романтику отодвигаем в сторону, а на первый план выходит приземленный вопрос пропитания. Хватит объедать бабушку, пора дойти до магазина.

Но на то я и живу в «Маленьком Тель-Авиве», чтобы ничто не могло укрыться от взора самопровозглашенной его главы.

– Я тактично имею спросить, куда ты намылилась? – вздрагиваю я от голоса за спиной и чуть не прищемляю палец дверь, которую закрываю. – Уж не к тому ли самому Васюку, который тебя привез?

– Ба, – закатываю глаза. – И как ты еще корни не пустила у окна со своим биноклем?

– Вот оставлю пост и никогда не узнаю, почему тебя Васюк привез, когда забирал Гоша! Я же эти совсем не интересуюсь. А могла бы!

– Он не Вася, он Федя!

Да простит меня Раевский.

– Зачем ты выкопала поеденного молью Гошу? – строго вопрошает ба. – Васюк хотя бы фактурный.

– Он сам выкопался, а Васюк его обратно закопал, – вздыхаю я. – Я в магаз. Тебе купить чего-нибудь?

– Нервов. Два мотка.

– Я что уже два мотка истратила? – поражаюсь я.

– Не ты. Герочку жду. После сегодняшнего мне неспокойно, – поджимает губы Роза Моисеевна.

Я так понимаю, сегодняшнее – лишний повод взяться за дядю всерьез. Чую я, свалит дядя Гера скоро. В дальние дали. Например, к родителям в монгольские степи.

– Так купить кроме нервов ничего не надо?

– А чего это ты в магазин собралась? У меня все готово, – ревниво спрашивает ба.

– Сама готовить буду, – признаюсь я.

Ба понимающе кивает головой:

– Хорошо, что Марк уехал.

Э! Ну вот что за дела? Нормально я готовлю! Да, до Розы Моисеевны мне как до луны, но так ей и многие повара ресторанов с мишленовскими звездами на подметки не годятся.

– Ладно, развлекайся, – машет бабушка рукой на мой возмущенный взгляд. – Перед завтрашним днем надо как следует набраться сил. Мы с Фаечкой уже составили список салонов свадебных платьев. Завтра и начнем.

Я бледнею, если вы хоть раз ходили по магазинам с Розой Моисеевной, то болше повторения вы не захотите. Очень сомневаюсь, что баба Фая имеет отличный от бабушкиного подход. А сказать им, что и без них обойдутся, – нанести глубокое оскорбление.

– А нельзя обойтись парочкой ближайших салонов? – робко уточняю я.

– Я предпочитаю выбирать лучшее! Лучше б, конечно, сшить платье на заказ, но это так долго… Но ты не переживай, начнем с нашего района, как раз к вечеру управимся.

Етижи-пасатижи! В нашем районе этих салонов больше десяти!

– Ба, а во сколько назначен крестовый поход? – сглотнув, осторожно интересуюсь я.

– К открытию пойдем. Самый ранний в десять утра начинает работать. Фаечка в девять уже будет у меня.

– Ты понимаешь… Такое дело… Я завтра с утра никак не могу…

– Эля! Я же просила!

– Ну очень важное дело! Серьезные съемки, натурные, выезжать надо рано утром! – канючу я.

– Перенеси свою натуру! – требует ба.

– Никак не могу, – отпираюсь я, медленно отступая, ибо ба, планы которой нарушены, в гневе страшна. Ой не завидую я дяде Гере, если она его дождется.

Выбежав из подъезда, лихорадочно ищу в мобильнике номер Раевского.

Кто-то скажет, что я тряпка, раз не могу настоять на своем, но ба – очень дорогой мне человек, и я не люблю ей отказывать. И я обязательно пройдусь с ней по этим чертовым салонам, но мне надо подготовиться, набраться моральных сил.

Потому что мама, когда вспоминает свою подготовку к свадьбе, которой тоже руководила Роза Моисеевна, начинает ругаться археологическими терминами, а самым безобидным обзывательством является «мумия». Отведя душу, мама идет и наливает себе коньяк и ставит «Реквием» Моцарта. Так что можно догадаться, какую душевную травму нанес ей тот жизненный период.

В общем, ба, прости, но мне нужно время.

Набираю Олега и, услышав в трубке сиплый голос, выпаливаю:

– Все переносится! На завтра! Не волнует!

Глава 32. Плата за грехи

Утром, облизываемая со всех сторон холодным октябрьским ветром, стою на углу дома, который не просматривается из бабушкиных окон, и проклинаю себя за то, что забыла перчатки. Ну и Раевского проклинаю, потому что его до сих пор нет.

Строго говоря, он еще не опаздывает, это я выперлась заранее.

Коченеющими пальцами раз за разом тыкаю в экран телефона, чтобы проверить время, хотя и догадываюсь, что от того, что я это делаю каждые тридцать секунд, Раевский быстрее не появится.