Искушение для искусителя

Он замолчал. Посидел мгновение, а потом встал из-за стола и начал ходить между рядами.

– Любовь – наша хорошая подруга и злейший враг. Ради любви люди совершают самые тяжкие грехи и самые великие подвиги. Любовь способна разрушить все в этом мире. И подарить спасение. И вы, юные искусители, можете использовать ее в своих целях, а можете потерять себя в ее силе.

На лицах чертей читалось явное недоумение. Народ, да и я тоже, не очень понимал, зачем вообще говорить о чувствах. И как эти чувства могут нам помочь.

И Люцифер прекрасно видел, что весь курс ничего не понимает.

– Ладно, пойдем с простого. Давайте на житейском примере. Простой парень влюбляется в девушку. А девушка из богатой семьи. И чтобы быть с ней ему нужно соответствовать. Один пойдет работать и будет вкалывать в поте лица, чтобы заработать и покорить ее. А другой ради любви продаст душу, чтобы стать богатым.

– Но разве это любовь? – не удержалась я от вопроса.

– Любовь бывает разной. Со стороны парня – бесспорно, это она. Со стороны девушки – кто знает. Но душу продал парень, так что девчонку пока оставим в покое.

– Если бы она его действительно любила, то этой ситуации вообще бы не было, - не согласилась я. – А, значит, любовь помогает нам, только когда она несчастливая, односторонняя.

– Ника, ты не права, - я заслужила еще один странный взгляд. – Вот тебе другой пример. Парень попал в аварию и умирает. Его жена отдает душу за то, чтобы он был здоров.

Я стушевалась, поняв, что тут мне ответить нечего.

– Когда человек любит, он часто готов на многое. И часто мы этим пользуемся. Другое дело, если между мужчиной и женщиной только похоть. Любовь между мужчиной и женщиной подразумевает светлые чувства по отношению к объекту своего интереса. Если мы говорим об истинной любви, конечно. А главные составляющие этих чувств - уважение и стремление сделать что-то приятное партнеру, ничего не требуя взамен. Любовь не приемлет эгоизма, так как заведомо нацелена на жертвенность. В то время как похоть - это стремление использовать человека в своих целях, а именно для удовлетворения низменной страсти, половых потребностей, сиюминутных желаний. О каком же уважительном и трепетном отношении к партнеру тут может идти речь? Человек, идущий за похотью, потакает своим желаниям, не умея или просто отвергая любую попытку их сдержать. Похоть эгоистична, а потому разрушительна. Она съедает душу, приучая человека к тому, что все его вожделения должны быть исполнены[1]. Но что-то я увлекся. Уверен, Асмодей уже рассказывал вам об этом.

И снова этот взгляд.

Нужно после лекции обязательно поймать Люцифера и поговорить с ним. Не нравится мне все это…

Фер продолжил засыпать чертей примерами из жизни людей и вопросами о том, что и как послужило толчком к сделке с нами. Но я уже не слушала. Я размышляла о том, как построить с дедушкой разговор так, чтобы возможные лишние уши ничего не поняли…

После лекции Люцифер быстро покинул аудиторию. Да так, что догнать его я смогла только на лестнице.

– Фер!

Мне пришлось кричать. Потому что Верховный уверенно поднимался, игнорируя всех вокруг.

– Ника? - Он остановился у окна на площадке между этажами и, подождав пока я подойду, спросил: - Что-то случилось?

– Ты говорил с ним, да?

– О чем ты? – Люцифер выглядел удивленным.

– Фер, ну не прикидывайся дурочком. Я спрашиваю об Асмодее, - еле слышно прошептала я. – Ты поговорил с ним перед лекцией, верно?

– Нет, - не думала, что он сможет выглядеть еще более удивленным. Но, тем не менее, Верховный явно не понимал, в чем дело. – Я не видел его уже дня три… И о чем я должен был с ним поговорить?

– Да так, я просто надумала себе глупостей… Пойду-ка я…

Я уже начала разворачиваться, чтобы начать спускаться. Но Фер рявкнул так, что я подпрыгнула:

– Стоять! Быстро выкладывай: в чем дело?

– Дедушка…

– Сейчас не прокатит, внученька. Или предлагаешь сделать проще и поинтересоваться, что происходит, у Асмодея? – он скрестил руки на груди, внимательно меня рассматривая.

– Ладно, ты все равно узнаешь… - я потупилась и, кажется, покраснела. – В общем, мы… ну… вместе.

Верховный витиевато выругался. А потом расхохотался.

– Так и знал, что этим все закончиться.

– И как это понимать?

– Как священное откровение Высшего, - он улыбнулся. – Только не знаю, поздравлять тебя или посочувствовать.

– Это еще почему? – я окончательно перестала понимать Фера.

– А ты лекцию мою вообще слушала? Или в облаках витала? – ответил он вопросом на вопрос.

– И?

– Он не умеет любить. И тебе придется дать ему время научиться. И этот период будет сложным.

– Ты ошибаешься, Фер. Все вы ошибаетесь.

– Поверь, Ника, я буду рад, если ошибусь. А теперь марш на лекцию Сатаны! Верховный не любит опоздунов!

И он, не прощаясь, пошел по лестнице вверх. А я, пожав плечами, поспешила вниз, на занятие по гневу.

Мне ужасно хотелось прогулять лекцию Асмодея. Потому что я боялась. Очень боялась. Чего? Того, что выдам нас с первых же секунд. Того, что увижу или услышу что-то, что причинит мне боль. Того, что окажется, что для Верховного это все было приключением на пару дней…