Искушение для принцессы

Родригес открыл дверь в ее комнату и встал на пороге, позволив принцессе войти первой.

– Я сегодня ездил в город и увидел это платье. – Он подошел к шкафу и вытащил оттуда сумку. – Оно заставило меня подумать о тебе.

– Ты был в моей комнате?

– Нет, я попросил прислугу положить сумку сюда. Ты не любишь, когда другие люди дотрагиваются до твоих вещей?

– А ты любишь?

– Не знаю. Я живу один, так что у меня нет с этим проблем.

Их глаза встретились.

– Теперь у тебя есть мы.

Карлотта взяла сумку, открыла ее и онемела от удивления. Ее взору предстало черное кружевное платье.

– На тебе будет сидеть великолепно.

– Оно… слишком откровенно. А я не люблю выставляться напоказ. Я – мать.

– В первую очередь ты – женщина, – произнес он твердо. – Не забывай об этом. Кем бы ты ни была: матерью Луки, моей женой или королевой Санта-Кристобеля, ты – женщина, и нет ничего криминального в том, чтобы помнить об этом.

– Я… я знаю это. Как я могу забыть?

Но для Карлотты быть женщиной было преступно.

Что делать с этой частью себя – частью, которая желала мужчину в своей постели? Быть матерью Луки и игнорировать все остальное куда проще.

– Ты одеваешься прекрасно, – отметил Родригес, – но не сексуально.

Она нахмурилась:

– Я думала, мое платье на пресс-конференции было достаточно сексуальным.

– Нет, это ты сама в нем была сексуальна. Само платье могло бы показаться сексуальным только на китайской чайной церемонии.

Карлотта осмотрела Родригеса: брюки, рубашка – все на нем сидело превосходно и делало еще более привлекательным и даже опасным…

– Ты одет как будто ищешь приключений.

– Так и есть, – ответил он, скривив губы в улыбку. – А теперь примерь платье.

Карлотта взяла платье и вышла в соседнюю комнату. Там она натянула на себя тонкое платье. Молния находилась сзади, и она смогла застегнуть ее только наполовину. Карлотта сглотнула, горло внезапно пересохло.

Итак, ей придется прибегнуть к его помощи. В любом случае после свадьбы он увидит ее без одежды, а сейчас у нее просто частично оголенная спина.

Но дело было не в количестве обнаженной кожи, а в том, что Родригес заставлял ее чувствовать. Впрочем, Карлотта не собиралась поддаваться силе его привлекательности. Ее тело принадлежало только ей, и она не позволит себе стать рабыней неправедных желаний!

Карлотта выглянула в спальню:

– Поможешь застегнуть молнию на платье?

Дразнящий свет в его глазах снова потух, как свеча на ветру. Ее пугало, когда он так смотрел. Потому что с исчезновением легкости манер Родригес превращался в кого-то абсолютного другого. В опасного хищника. И у нее было ощущение – она становилась добычей.

– Конечно, – ответил он, направляясь к ней.

Сердце Карлотты громыхало в унисон с его шагами, и она делала все возможное, чтобы усмирить панику. Чтобы скрыть жар, накативший на нее и вызывающий в ней слабость и дрожь.

Родригес же, напротив, и не пытался притворяться, он просто помогал застегнуть молнию на ее спине. Карлотта напряглась и расправила плечи.

– Расслабься, – шепнул он, прикоснувшись к ее плечам.

– Тогда перестань дотрагиваться до меня.

Карлотта чувствовала, как он одной рукой держался за язычок молнии, а другой придерживал ее за талию. Его прикосновения были легкими и такими… приятными. Она чувствовала это всем своим телом.

– Это невозможно, если ты хочешь, чтобы я помог тебе с молнией.

– Ты позволяешь вольности, – произнесла она решительным тоном.

– А ты говоришь, как девственница в драме. Мне это нравится. Прости, но мне кажется парадоксальным скрывать женское тело.

– Ты бесстыден, Родригес.

Он положил руки на ее плечи и повернул лицом к себе. И теперь ее лицо находилось в нескольких дюймах от него.

– Возможно, – сказал он.

– Мне бы не хотелось, чтобы ты был таким… бесстыдным.

Карлотта посмотрела в эти глаза хищника. А может, она была вовсе не добычей, а тоже хищницей? И тело ее находилось в поисках? В поисках второй половинки?

Она отвела глаза.

– Как вам угодно, Карлотта. – Он убрал руки. – Я думаю, платье сидит превосходно. – Он отошел на шаг назад, будто и не было только что между ними этого мгновения сексуального напряжения.

С трудом сглотнув, она повернулась к большому зеркалу. Платье не выглядело таким откровенным, как ей показалось поначалу, – черное кружево создавало намек на обнаженность, но нижняя подкладка скрывала все. Подол платья был длинным и расширенным от колен.

– Красивое, – оценила она.

– Я знал, оно будет красиво на тебе.

Карлотта посмотрела на свое отражение в зеркале и встретилась там с его глазами.

– Родригес, мне… не нужны все эти галантные манеры. Я выхожу за тебя замуж. Это уже решенный факт. И нет необходимости так стараться.

Взгляд его глаз изменился.

– Если ты хочешь, – сказал он резко.

– Я… просто. Спасибо за платье.

Он кивнул, повернулся и вышел из ее апартаментов.

Молодец, Карлотта! Испортила вечер, который еще не успел начаться. И это после того, как ей подарили такое прелестное платье! Вот поэтому она ни с кем и не встречалась!