Искушение герцогини

Конечно же, Роберт хотел большего. Каково быть тем мужчиной, который научит прелестную Ребекку любовным усладам? Прежде подобные мечты не посещали его. Роберт никогда не испытывал интереса к девственницам, когда вокруг было так много искушенных женщин, готовых с радостью броситься в его объятия и не просить ничего взамен. Но было в Ребекке нечто большее, чем просто гибкое тело и роскошная грудь, может быть, эта проскальзывающая в ней чувственность, которая подсказывала ему, что после нескольких «уроков» она сможет стать прекрасной любовницей?

Любовницей для кого-то другого, строго напомнил себе Роберт, недоумевая, что же с ним происходит. Ребекка предназначена своему будущему мужу.

И все-таки он постарался придать своему лицу беспечное выражение.

– Вот вам и преимущество быть в кругу семьи. Если бы Брианна стала заставлять меня играть в шарады или тому подобные пустые игры, я бы отказался. Насколько мне известно, не считая завтрашнего музыкального вечера, нам не придется испытать иных потрясений. Кажется, одна из девиц Кэмпбелл собирается коверкать музыку Гайдна или какого-нибудь другого композитора, которому повезло умереть и не услышать подобного святотатства.

Выражение лица Ребекки чуть заметно изменилось, и она тихо ответила:

– Вообще-то… играть буду я.

Роберт почувствовал себя крайне глупо. Черт возьми, он хотел показаться обаятельным, а не вести себя как фигляр, оскорбляющий молодых женщин, да к тому же таких загадочных и прекрасных, как Ребекка. Видимо, Брианна не сказала ему, кто именно будет играть для них, потому что если бы она упомянула имя Ребекки, то в своем нынешнем состоянии влюбленности он бы никогда не допустил подобного промаха. Наверное, кто-то упомянул сестер Кэмпбелл, и он все перепутал.

– Прошу извинить меня. – Роберт провел рукой по волосам и вздохнул. – Пожалуйста… если сможете. Слишком часто я слышал исполнение, от которого у меня болели уши, и я уходил, проклиная изобретателя фортепиано. И все же это не причина вас оскорблять, хотя это и было ненамеренно. Думаю, я не стал бы порочить и сестер Кэмпбелл, пока не услышал их игру.

Но вместо того чтобы надменно развернуться и уйти прочь с видом оскорбленного достоинства, Ребекка Марстон мило рассмеялась, и все его напряжение как рукой сняло.

– Не знаю, милорд, понимаете ли вы, что только что бросили мне вызов, – лукаво ответила она. – Похоже, мне предстоит изменить ваше мнение, о музыкальных талантах молодых дам. Могу я бросить вам ответный вызов?

Неожиданная реакция Ребекки смутила Роберта. И снова он не мог оторвать взгляда от ее соблазнительных губ.

– Вы пострадавшая сторона, как я могу вам отказать?

– Сыграйте со мной.

Роберт пристально уставился на нее, пораженный этими тихими словами. Сыграть с ней? Да с удовольствием, прошептал этот непослушный голос у него в голове.

О большем и мечтать нельзя. Ласкать эту полную грудь, скрытую сейчас под скромным платьем, вплетать пальцы в шелковистые волосы, целовать ее, пока у нее не перехватит дыхание, проникнуть глубоко в это сулящее райское блаженство лоно…

Но тут совершенно другой голос, холодный и строгий, напомнил Роберту об опасности подобной игры с девственницами. Но еще опаснее было бы связаться с той, чей отец обладает могуществом и властью, да к тому же презирает его. Естественно, предложение Ребекки несло совершенной иной смысл.

– Не могли бы вы пояснить, мисс Марстон?

– Ваш брат сказал, вы прекрасно играете на виолончели. А у меня как раз есть ноты для виолончели и фортепиано. Как насчет дуэта?

Дуэт, о котором только что подумал Роберт, не имел ничего общего с клавишами и струнами.

Будь они в Лондоне, он мог бы вежливо отказаться, сославшись на отсутствие инструмента. Однако его виолончель была в Ролтвене, и если об этом неизвестно его братьям, то уж бабушка точно знает. Он только что обидел Ребекку и, будучи джентльменом, не желал еще и лгать. Роберт не очень любил выступать на публике, но в доме собралось не так уж много гостей. Кроме того, глядя в наивные, широко распахнутые глаза Ребекки, ему очень хотелось сделать ей приятное.

Думать он будет потом.

– Я давно не играл, но готов пойти вам навстречу.

– Превосходно. Постараюсь сделать так, чтобы завтра утром вам дали ноты, и вы смогли отрепетировать. – На щеках Ребекки появились прелестные ямочки. – Мы ведь не хотим, чтобы вы оскорбляли композитора музыкальным святотатством!

На этот раз Роберт искренне рассмеялся.

– Похоже, мне не удастся легко загладить свое неудачное замечание.

Он любил женщин с чувством юмора. Во-первых, с ними было еще приятнее проводить время в постели, а во-вторых, они обычно не были испорченны и надменны.

Черт возьми, пора прекратить думать о спальне, когда рядом с ним мисс Марстон.

– Конечно, нет, особенно если оно адресовано тому, кто серьезно относится к своей музыке. Боюсь, я как раз из таких.

Поразительно. Роберт и сам был в точности таким же, хотя не рассказывал об этой стороне своей жизни окружающим. Для него музыка являлась чем-то личным, красота звука и ритма проливала бальзам на его усталую душу.

– Правда?