Искушение и разгром

– А пока всякие разъевшиеся толстосумы, вроде тебя, будут требовать у нас гарантий, вместо того чтобы вкладываться в отечественную промышленность, мы вообще будем трахаться без всякого результата, на манер того отрубившегося пилота, – Сергей крутанул головой. – Вообще – символичную сказку сочинила твоя подруга.

Николай, улыбаясь, покосился на Сергея:

– Сколько тебе нужно на твой модем?

– Двести тысяч баксов.

– Нет, столько не могу. У меня сейчас проблемы, завал на таможне.

– Да ладно, справимся как-нибудь.

Николай усмехнулся:

– Что-то не получается у нас смычки торгового капитала с промышленным.

– Не это главное, – Сергей остановившимся взглядом посмотрел вдаль. – Все-таки в странное время мы живем.

– О чем это ты?

– Да так, обо всем. Перемешанные судьбы, растерянность, какие-то балаганные превращения и порывы к счастью, – он повернулся к Николаю. – Знаешь, у меня был сон. И что-то он не идет у меня из головы.

– Сон?

– Да. И какой-то непривычно ясный. Я разговаривал с человеком. Это был человек девятнадцатого века – европеец, но хорошо знающий русскую жизнь. Какая-то помесь Клаузевица с Шатобрианом. И он сказал мне: вы не понимаете сущности века, в котором живете. Вы не можете представить себе того, что произойдет буквально через два-три года. А может быть, и через несколько дней.

– И что же произойдет?

– И я спросил его, что же произойдет. Он сказал одну фразу, очень короткую. Знаешь, что он сказал?

– Нет.

– Он сказал: слова вернутся в словари.

– Слова вернутся в словари?

– Да.

– И что это означает?

– Не знаю.

– Слова вернутся в словари… – Николай озадаченно приподнял брови. – М-да. Что-то мистическое. Впрочем, в этом что-то есть. Что-то таинственно-многозначительное и намекающее на некую глубину. Но, впрочем, это все, что я могу сказать. Мы, танкисты-оптовики, не специалисты в разгадывании загадок.

– К сожалению, мы, кустари-радисты, тоже.

Они замолчали, додумывая каждый свое. Пройдя еще несколько шагов, они обнаружили, что, давно миновав аллею и площадь перед зданием, они уперлись в запечатывавший дорогу прилавок с видеокассетами. Подняв голову и присмотревшись, Николай с философской торжественностью повернулся к Сергею:

– А вот и ответ на все вопросы. И твои, и мои.

Сергей проследил за его взглядом. К алюминиевым трубкам, поддерживающим тент над прилавком, был прикреплен ватманский лист с названиями фильмов. В центре списка, на уровне глаз, каллиграфическим почерком было выведено «Пока ты спал». Приписка гласила: «ломовая мелодрама».

Николай с философской улыбкой повернулся к Сергею:

– М-да. Как всегда, ответ на все вопросы дает Голливуд.

Сергей стоически кивнул:

– И как всегда, по сходной цене.

– Мелодрама, – Николай с удовлетворением поднял палец. – Зря ты подозревал мою подругу в лесбиянстве.

– Кто знает, – Сергей повернулся к продавцу. – О чем этот фильм?

Продавец вытащил кассету.

– Там одна девушка очень хотела познакомиться с парнем. И познакомилась. Но получилось так, что вышла замуж за его брата.

– А почему?

– Там запутанная история. Вообще-то я уже давно смотрел. Не помню. Там разные обстоятельства. У того парня одно яйцо было.

– Одно яйцо? А у брата – оба?

– Вроде оба.

– А этот – спал?

– Спал.

– Понятно, – Сергей повернулся к Николаю. – Грязная история. Права твоя подруга, такое лучше не смотреть в одиночку.

– Желание женщины – закон, – Николай достал деньги.

Заплатив за кассету, они повернулись на сто восемьдесят градусов и двинулись в обратный путь. Вновь пройдя всю аллею, они без приключений выбрались с рынка и дошли до машины Николая. Остановившись около нее, Николай взглянул на часы.

– Два часа. Слушай, как ни жаль, боюсь, мне придется тебя покинуть. К трем у меня подруга приезжает, убегала с детьми пообщаться, а потом я обещал отдать себя в ее полное распоряжение. Так сказать, духовно и физически. Как говорится, положение обязывает.

Сергей кивнул.

– Ну что ж, выполняй свой долг мужчины и человека. До Садового подбросишь?

– Легко.

Выйдя на кольце, голоснув, он остановил машину, почти доехав, минут через пятнадцать он попросил шофера остановиться у продовольственного магазина. Купив по списку все, что просила жена, он не спеша направился к дому. Жена, открыв ему дверь и взяв пакеты, с любопытством и несколько встревоженно взглянула на него:

– Пришел? Хорошо. Тебе тут обзвонились все. Через каждые полчаса звонят.

– Звонят? Сейчас?

– Ну да. Три раза этот твой Сергачев звонил, жаловался, что ты мобильный отключаешь. И Андрей два раза. Что-то ты им всем очень нужен. У вас что, что-то случилось?

Сергей задумчиво взглянул на нее.

– Может, и случилось. Что-нибудь просили передать?

– Да, я тут записала.

Жена подала ему листок. Там с пометкой «14:00» был записан, отлично ему известный впрочем, адрес центрального здания конторы Сергачева.

– Он сейчас на месте, ждет тебя там. Просил снизу позвонить. Может, все-таки пообедаешь? Я разогрела.

– Вряд ли, – Сергей с видом персонажа фильмов тридцатых годов сурово взглянул на жену. – К обеду не жди.

– А к ужину?

– Ну, к ужину-то наверно. Не те времена.

Жена опасливо посмотрела на него: