Искушение из правил

Он был настолько похож на моего бывшего мужа, что… черт! Это же он!

Глава двадцать четвертая. Здравствуй, ужас!

- Это же мой бывший, – прошептала я, не веря своим глазам.

- Его нужно напугать, – прошептала в ответ невеста, пока я протирала глаза. Простите, мне бывший муж в них попал! Я не могла его найти, мать его не могла его найти, суд его не мог найти, а тут, совершенно случайненько!

- О, доверься мне, – я закусила губу, глядя на потерянное счастье.

Я уже забыла обо всем. Забыла о том, зачем я здесь. Никогда не думала, что встречу его в этом мире. Есть люди, на которых нельзя держать зло. Но можно держать топор за пазухой!

- Смотри, ты его пугаешь, я подбираюсь к нему сзади! – прошуршала невеста, выслеживая дичь. Мы напоминали двух тигриц, которые разминались перед прыжком. Или двух закадычных подруг, которые приметили одно и то же платье на распродаже.

- Отлично! – потерла я руки, не сводя взгляда с силуэта. Какая встреча!

- Только смотри, пугай наверняка! Стоит ему испугаться, я стану сильней! Я питаюсь страхом мужчин! – заметила невеста.

Она стала красться вдоль кустов. А я привела себя в порядок, плавно выплывая на полянку. Я терпеливо молчала, дожидаясь момента, когда меня заметят.

- Здравствуйте, – усмехнулась я, поднимая брови.

Как там говорили подружки на работе? Чтоб я выходила из лимузина на тонкой шпильке. А бывший сидел с картонкой и мелочью в банке из-под кильки. Чтоб я ему бросила мельком: «Бонжур!». А он мне: «мадам, же не мон па си жур!».

- Д-д-дина? – дернулся бывший.

- Где алименты с октября две тысячи … – начала я, видя, как он седеет на глазах. Мне кажется, что если сейчас злой волчок промахнется и откусит ему пол задницы, он даже не заметит.

А у меня перед глазами промелькнула ночь, когда я рыдала на кухне. А Нюша рыдала за компанию. Хотя не понимала почему. Мама плачет, значит, нужно плакать. И только к бессонному утру, когда я была вымотана до предела, увидела, что не полита драцена, мне удалось успокоиться. Пока я поливала ее, баюкая Нюшу на руках, я поняла. Жизнь не закончилась. Она продолжается. И как-нибудь все наладится.

Кажется, виновник наших соплей и слез сейчас потерял дар речи. Это было на него очень похоже. Он вообще постоянно все теряет. Даже его мама называла его «растеряшкой». Сначала потерял работу, потом совесть, а сейчас дар речи. Да за ним бюро находок должно попятам ходить!

-  Так и где мои алименты? Просто Нюше в детский садик нужны: пластилин, фломастеры, краски, кисточки, карандаши, цветной картон, клей, альбом, сдать на подарок воспитательнице, сдать на ремонт группы, сдать на новые шторы… – перечисляла я, загибая пальцы.

Ладно, шучу. Ножницы я взяла из дома. Серое утро новой жизни все еще стояло перед глазами. И только тогда до меня дошло. Ушел-то он вечером, накануне. Но бросил намного раньше.

Сердце кольнуло при мысли, что скоро все повториться. Та же кухня, та же драцена, та же рыдающая Нюша на коленях, тот же остывший чайник и те же салфетки на столе. Но это будет потом.

А сейчас я получила ответ на свой вопрос. Несовместимость его ангельского характера с моим «бесячьим», внезапно ушедшая любовь, пять лишних килограмм, нос, как у хрюшки, и контрольный выстрел в самооценку «на кого ты похожа стала?». Все это были просто предлоги. А причина крылась в том, что пылкий «вьюноша», разменявший третий десяток был не готов к ответственности. Вместо твердого мужского плеча у меня было хлипкое, шаткое сопливое плечико.

На меня смотрели таким взглядом, что волчок мог смело приступать ко второй части попы.

- И вообще! – возмутилась я, видя, как бывший пятится в объятия невесты. – Я, может, тоже хочу устроить свою личную жизнь! Поэтому Нюша недельку поживет с тобой. А там посмотрим!

В этот момент он дернулся так, словно поцеловал высоковольтный провод.

- Попался! – ужасным голосом произнесла невеста, хватая его сзади. – Сейчас я тебя поцелую и…

 И тут невеста получила бутылкой по голове. Бывший бросился бежать сквозь лес. Я за ним. За мной неслась разъяренный мертвая невесты.

Нечисти в лесу осталось совсем немного. Почти все уже были на балу. Деревья, разумеется, не позвали, поэтому они возмущенно скрипели, цепляя бывшего ветками. Он несся бешеным зайцем, сверкая лакированными туфлями и испачканными штанами.

На ходу он решил раздеться. И скинул пиджак. Он остался в рубашке. Но мне это мало помогало. Я начинала отставать. Невеста тоже. Ладно, я! Но она то!

- Мы его теряем! – воинственно заорала я, чувствуя себя доктором.

Внезапно бывший муж споткнулся обо что-то, размахнулся руками и загремел в овраг. Я чуть не полетела следом. Если бы ледяная рука не удержала меня. В присыпанном снегом и листьями овраге открылась огромная пасть.

- Все, – заметила невеста, заглядывая вниз и удерживая меня на краю. – Мне очень жаль. Это же был твой бывший… Бедный…

-  Да, бедная зверюшка… Отравится… , – заметила я, отряхиваясь и пытаясь отдышаться. Невеста что-то хотела сказать, как вдруг над нами появилась летучая мышь. Она пропищала что-то про «лично в руки».