Искушение Лилит (СИ)

 — Госпожа, бегите! – еле произнесла дрожащим голосом Юля.

В этот момент Ларина почувствовала сильную пульсацию в виске, она словно утонула в растерянных глазах Юли. Эти глаза напомнили Владимира, и словно услышала его просьбу о том, чтобы она не оставила его бедную внучку в опасности. Все происходило быстро, но для Ангелины эта секунда показалась минутой. Она успела увидеть отчаявшиеся лица Грацкого и Кузьмина. В эту секунду она слышала собственное дыхание так, словно ей кто дышал над ухом.

  — В машину, госпожа! —  крикнул Женя.

В этот момент она вернулась в реальное время, но уже с определенным решением.

 — Нужно уходить, иначе мы все погибнем,  —  схватив за руку, уговаривал Грацкий.

 — Я так не могу,  —  шепнула Ларина.

Юля закачала головой, слезы ручьями потекли по щекам. Девушка вся дрожала и дергалась в огромной руке черствого Михаила. Пока Ангелина думала, неизвестные мужчины начали окружать вторую машину.

 — Езжайте, Женя, с нами все равно ничего не сделают, бегите, я скоро вернусь! — закричала Ангелина.

 — Но, госпожа, —  удивился тот.

Глаза девушки злобно стрельнули в сторону Кузьмина:

 — Это приказ!

Глаза Жени вдруг ожили и холод куда-то пропал, он потерянно смотрел на Ангелину и словно хотел побежать за ней, но водитель вовремя нажал на газ, машина исчезла вдали.

 — Она поедет с нами, а вы, —  обратился он к Ангелине и Грацкому, — с ними, —  и кивнул  в сторону подходивших, весьма накаченных мужчин.

 — Да и не вздумайте ничего совершить, иначе, ее мозги растекутся,  —  добавил он грубым прокуренным голосом и с противной улыбкой посмотрел на свою жертву.

Машина развернулась в обратную сторону, они снова ехали по Ярославскому шоссе в сторону Москвы.

 — Куда вы нас везете? — спросила Ангелина у похитителей.

 — Узнаете,  —  грубо ответил один из них.

 — Немногословны, —  обиженно буркнула девушка.

 — Глаза надо им завязать, —  обратился один к другому.

 — Ага, и рот закрыть,  —  ответил тот, что за рулем.

Так повязки с глаз Ангелины, Грацкого и Юли сняли только тогда, когда они оказались в каком-то земляном помещении. Каждого поместили в отдельную кабину, Юлю и Ангелину под одну сторону, а Грацкого напротив Ангелины. Эти кабины были похожи на кабины в подвале московского дома Александра. Немного словесно поиздевавшись над плачущей Юлей, вышибалы Александра ушли, оставив троицу наедине.

 — И что теперь? — спросил Грацкий.

 — Будем ждать Александра, что ж еще…

Юля все плакала.

 — Успокойся, что ты плачешь? — заботливо спросила Ангелина.

 — Из-за меня, теперь вы здесь, госпожа…

 — Перестань меня звать госпожой!

 — Но…

 — Без но, —  прервала Ларина.

 — Простите меня…

 — Ну, за что, за что, —  уже начала на повышенном тоне говорить Ангелина.

 — Я боюсь смерти…

 — Боишься смерти, —  вдруг как-то спокойно повторила та.

 — А что, если,  —  она расплакалась еще больше.

 — Что, если я не Лилит, и эта идея ложь?

 — Да, —  выкрикнула Юля.

 — Тогда нам остается только молиться о прощении, —  сама еле сдерживая слезы, проговорила Ангелина.

 — Но кому, тому от кого отказались?

 — Не знаю почему, но мне кажется, что бог милостив и простит нас, если только мы раскаемся…

Грацкий молча, слушал и лишь качал головой, словно соглашался с тем, что они говорили.

 — Я не верю, что я сатана, та, которая предала бога, зачем я это сделала, почему?

 — Потому что вы его любили, —  ответила Юля.

 — Что? Любила?

 — Это и явилось причиной вашего предательства, господь отверг вас…

 — Отверг, —  грустно повторила Ангелина.

Заскрипела дверь, по туннелю кто-то шел, и людей было несколько. В земляном помещении свет зажегся ярче. Перед заключенными стоял Александр, сзади него словно шакалы выстроились охранники.

 — А эту чего притащили сюда,  —  гневно он обратился к своим подчиненным,  —  у дома еще надо было расстрелять, —  посмотрел он в сторону Юли, —  этого-то пока оставим, —  злобно кинул он свой взгляд на Грацкого.

Подойдя к клетке Ангелины, он начал:

 — Опять ты за свое, ну что тебя тянет к этим сектантам, —  грубо, очень эмоционально говорил он,  —  я тебе дал все: деньги, даже любовь... у вас же с Димой свадьба намечалась, ты согласилась ведь?!

Александр сказал это специально, чтобы раздражить Грацкого.

 — Согласилась? —  удивился Алексей.

 — А ты пес молчи, не тебя она любит, —  со злорадством, словно сам как пес, рявкнул Кроних.

 — Это ты молчи, —  перебила Ангелина, —  мне решать, кого я люблю! Ты навязал мне этого Диму, купил его за деньги! Ты хоть знаешь, что он, изверг, он бил и меня…

 — Ну, наверное, ты заслуживала, чтобы он тебя бил, —  грубо ответил Александр.

Немного походив из стороны в сторону, заискивающе смотря то на Ангелину, то на Грацкого. Затем остановился у кабины, где сидела на деревянном полу Ларина, продолжил:

 — Вот что они тебе такого наговорили, что ты поверила братству, так и хочешь, чтобы тебя как овечку прирезали?

Ангелина молчала, она лишь ненавидящим взглядом смотрела на него.

 — Пойдем ко мне, я промою твою дурную головушку.

 — Не надо, промыл уже, достаточно, —   буркнула недовольно Ларина.

 — Дура, ты дура.