Искушение любовью

Их «встретили» как бы случайно на вокзале. Андрей молил, чтобы Лиля не заметила его или просто сделала вид, что не заметила. Но это было невозможно. Их тянуло друг к другу так, что, казалось, воздух начинает искрить от того напряжения, которое возникало, когда они были рядом. Андрей понял, что погиб сам и погубил эту милую женщину. Одного он понять не мог: ее отношения к Красовскому.

Их роман с Лилей не закончился после трех встреч, а только начался. Он очень быстро понял, что Лиля относится к своему мужу с благодарностью и уважением, как к отцу, которого она не знала. Что такое любить мужчину и быть любимой им, она поняла только с Андреем. Они потеряли не только головы, но и чувство самосохранения. Они любили друг друга, и им казалось, что другого мира не существует.

Но он существовал. Мир ненависти и терпеливо вынашиваемой мести: план уничтожения Андрея и Лили дозревал в Красовском параллельно их расцветающему чувству. Он ждал лишь удобного момента. Момент настал, когда Красовский понял, что они могут ускользнуть у него из-под носа: ему доложили, что Андрей готовит загранпаспорта.

Убийство

Они приехали к Андрею вечером, под покровом наступающих сумерек, сразу после, того, как Красовскому сообщили, что Андрей назначил свидание Лиле на следующее утро. Они вошли один за другим: Красовский и его послушный пес — Власов. Андрей понял все.

Убивал его Красовский медленно и с видимым удовольствием, нанося удары ножом так, чтобы причинить как можно больше страданий, но продлить эти мучения как можно дольше. Он был мастером этого дела — Андрей почти все время находился в сознании и лишь тихо стонал. Умер он под утро от потери крови.

К приходу Лили готовились тщательно. Труп Андрея повесили прямо при входе, чтобы она увидела его сразу, когда, радостная в предвкушении свидания с любимым, войдет в дом. Лицо Андрею пощадили специально для того, чтобы она узнала его мгновенно. Милицейский «газик» и ряженые в милицейскую форму мужчина и женщина были спрятаны поблизости. Место это было столь пустынно и проживали здесь такие темные личности, что волноваться за то, что кому-то что-то покажется странным, не приходило и в голову.

План был очень прост: напугать Лилю видом трупа, а потом подавить ее страхом возможного разоблачения перед мужем. Единственным напрягающим моментом были те несколько минут, когда вся «ряженая» под опергруппу бригада должна появиться в доме. Они все сидели наготове на кухне, но выйти не могли, пока Лиля находилась в доме. Подъехать с улицы они тоже не могли, так как важно было само то мгновение, когда Лиля еще не придет в себя от первого потрясения: ловушка должна была захлопнуться намертво, и до того, как она возьмет себя в руки.

Красовского не смущали все эти изыски: он переживал творческий подъем и желал полного воплощения своей идеи. Чем более изощренное страдание он причинял, тем большая гамма чувств овладевала им. Он был гурманом, и смерть сама по себе казалась ему пресной. Он желал насладиться страданиями своей супруги и наблюдал все происходящее как видеофильм у себя в особняке. Его интересовал только крупный план. Он хотел видеть расширенные от ужаса глаза жены во весь экран.

Но и этого ему было мало. Он желал второй серии. Он хотел видеть ее страх перед ним, ее мужем. Он желал, чтобы в этом фильме звучало его имя. Для этого и появлялся Власов: чтобы напомнить Лилии Викторовне, что она Красовская! Жена влиятельного и уважаемого человека. Она, грязная блудница, бросающая тень трупом своего любовника на его доброе имя и репутацию счастливого мужа.

После недолгих раздумий остановились на варианте, когда Лилия Викторовна войдет и узнает Андрея, оглушить ее легким ударом по голове, для чего Власов должен был войти следом за ней, и как можно тише. План этот, несомненно, был очень рискованным: во-первых, она могла увидеть Власова, а во-вторых, он мог не рассчитать удар. Но Красовский настаивал, считая, что никакого риска нет и если Власов нечаянно прибьет его жену, что ж, кино, конечно, будет испорчено, но все же захватывающих моментов будет предостаточно. Все прошло как нельзя лучше: Лилия Викторовна очень кстати и вовремя упала в обморок. Все остальное тоже прошло как по маслу, и лишь один момент Красовский не учел: что перепугает свою жену до такой степени, что она не сможет приехать домой, боясь явиться пред ласковые очи своего супруга. Он и не подозревал о существовании некой подруги еще со студенческих времен, а ныне психолога Евгении Булатниковой.

Специально, чтобы дать возможность Лиле прийти в себя, ибо легкие победы его не интересовали, он удалился из особняка, уехал якобы в командировку, все это время продолжая прослушивать все разговоры Лили и этой самой Булатниковой. Ему не понравилась вся эта возня с самодеятельным расследованием сразу, но еще больше не понравилось, что в его спектакль без его согласия нагло влез новый, откровенно мешающий ему персонаж.