Искушение невинности

Вздрогнув, она поспешила закончить тереть ему спину. Стать жертвой вожделения — значит стать легкой добычей. Вот если бы Мари преподала ей тот последний урок! Может быть, куртизанка открыла бы ей средство, как держать вожделение в узде.

Но этому не бывать. Бриджет взяла кувшин и опустила его в воду, чтобы наполнить. Керан довольно хмыкнул, когда она облила его теплой водой, смывая мыльную пену.

— Теперь волосы.

Он не двигался, наклонив голову над водой.

«Ты вымыла немало голов, глупышка».

Только не голову этого мужчины, до которого ей отчаянно хотелось дотронуться. Как следует смочив его волосы водой, Бриджет отставила кувшин. Казалось, сердце несется вскачь галопом. Дыхание тоже участилось. В животе собрался тугой комок, который, казалось, вот-вот взорвется.

— Смелее, Бриджет. Помнится, вы сказали, что совсем не боитесь.

Голос звучал по-прежнему хрипловато, но теперь ей послышались и насмешливые нотки, и она вспылила.

Злость в два счета покончила со смущением, придав уверенности рукам и словам.

— Не знала, что вы спешите, милорд. Простите, что отняла у вас столько времени.

Ее голос звучал исключительно мягко и учтиво. Браво гувернанткам, которых нанимали родители, чтобы наставить ее в светских манерах! Столь невыразительным голосом она могла бы говорить о каких-нибудь совсем простых вещах, о стирке, например. Если она для него нечто вроде игрушки, пусть получает деревянную куклу.

Он тотчас же обернулся к ней, пронзая ее взглядом. Схватил руки, которые уже тянулись к волосам. Пальцы легко сомкнулись на запястьях, смыкаясь стальным кольцом. В глазах появилось голодное выражение. И тело напряглось, как будто мужчина собирался встать. У нее перехватило в горле — что же он станет сейчас делать?

— Полагаю, если вам угодно проказничать, то и я, в свою очередь, имею на это право.

— Не понимаю, что вы имеете в виду.

Его рот сжался в жесткую линию. Он смотрел на нее изучающе.

— Может быть, и не понимаете. С другой стороны, вы, возможно, уже в совершенстве постигли женскую науку о том, как дразнить мужчин.

Бриджет уронила мыло. Брызги полетели ему в лицо. Он быстро закрыл глаза, чтобы уберечься от едкой щелочи. В любой другой раз она сгорела бы со стыда — причинить гостю такую неприятность! А сейчас была даже рада.

— У меня не было опыта с другими мужчинами. Я даже ни разу никого не мыла, кроме как под присмотром матушки, сэр. Это вы приказали мне войти сюда, дразнили, хотели назвать трусихой.

Керан выпустил ее запястья и провел рукой по лицу. Но когда он открыл глаза, она увидела, что они искрятся веселыми огоньками. Тихий мужской смех заполнил комнату.

— Наверное, я слишком долго находился в обществе одних лишь мужчин. Забыл, что женщины не выносят, когда их дразнят. Тем не менее я нахожу ваше упорство просто восхитительным.

— Вы держали себя оскорбительно, милорд.

Ее слова его рассмешили. На сей раз это был настоящий веселый смех. Керан опустил руку в воду и достал мыло.

— Вероятно. Но может быть, это просто оттого, что прикосновение ваших рук смущает мои чувства.

Она чуть не уронила мыло снова. Что-то промелькнуло в его лице, серьезное и голодное выражение, которое ее просто завораживало. Тело немедленно отозвалось дрожью, на сей раз вдесятеро сильнее.

Керан снова опустил голову, но его руки крепко сжимали края ванны. Некоторое время Бриджет смотрела на побелевшие костяшки пальцев, а потом вздохнула. Как странно! И как чудесно! Слегка нагнувшись над ванной, она начала мыть его волосы, густые и мягкие, точно шелк. Взбила мыльную пену и принялась втирать ее в кожу головы. Когда она облила его водой, чтобы смыть мыло, он встряхнулся, как огромная собака. Провел рукой по лицу и открыл глаза прежде, чем она успела взять сухое полотенце.

По его лицу было видно, насколько ему не нравилось хоть на минуту лишиться зрения. Оно и понятно. Этому рыцарю вряд ли приходилось часто отсылать стражу прочь. Тем не менее он взял полотенце из ее рук и обтер лицо. Но когда ее гость отнял полотенце от лица, Бриджет увидела, что он насмешливо улыбается.

В следующий миг Керан встал. Вода стекала по телу, блестевшему при свете огненных сполохов в камине, приобретая малиновый оттенок. Бриджет невольно залюбовалась его длинными ногами. Увидела она и член. Он был длиннее и толще, чем у Томаса, и стоял торчком.

— Не хотите ли вымыть и все остальное, Бриджет?

Он снова ее дразнил. Собравшись с духом, она подняла на него глаза.

— Это правда, что я никогда не мыла гостей-мужчин спереди. Мама никогда такого не допускала. Но кто я такая, чтобы спорить с бароном?