Искушение желанием (СИ)

Лежа на твердой мужской груди, Веремеева боялась дышать, чтобы не спугнуть нахлынувшую редкую негу и спокойствие. Плавилась и наслаждалась ласковыми пальцами, зарывающимися в густые волосы и массирующими макушку. Она слушала размеренный стук возле уха, вдыхала запах туалетной воды и тела и боялась представить свое будущее, которое прежде ей казалось совершенно другим.

— Когда ты убежала, Толя запретил тебя преследовать, — тихо заговорил Андрей. — Сказал, тебе нужно время подумать. А я думал о тебе каждый день. Даже хотел приехать.

— Он слишком суров, — буркнула Ира, теперь понимая, кто тормозил их примирение.

— Просто осторожен. Боится впускать лишних в свое сердце. А меня оберегает. Теперь и тебя тоже будет.

Девушка подняла голову и задумчиво посмотрела на парня, черты которого скрывала темнота. Зато блестящие глаза были хорошо заметны, и в них царила любовь. Его прикосновения, дыхание и едва заметную улыбку пропитали любовь и ласка, от которой почему-то защемило сердце. Ира подумала, что эти чувства были направлены на другого человека.

— Так странно говорить о ком-то третьем? Мы какие-то ненормальные.

— Это относительное понятие, — хмыкнул Андрей и сплел пальцы их рук. — И наша ненормальность меня вполне устраивает.

— Разве можно любить сразу двоих?

— Но я же люблю.

— Правда? — с трудом смогла вымолвить Ира из-за вставшего кома в горле.

— А разве незаметно? Мчался из самой Москвы сломя голову.

— Из-за анализов, — буркнула девушка.

Снова засмеявшись и притиснув к себе плотнее любимую, Андрей перекатился на бок, подмяв под себя ее, и уставился долгим взглядом в ее огромные, как озера, прекрасные глаза. Чутко и медленно парень рассматривал тонкие черты ее лица, впитывая их заново в память и наслаждаясь моментом единения без тени лжи, притворства и скрытности.

— В кого ты такая упрямая?

Вместо ответа Ира смогла улыбнуться, ощущая разливающееся внутри тепло, и затаила дыхание, потому что лицо Золотарева медленно приближалось к ее. Первое прикосновение губ было осторожным и трепетным, словно крылья бабочки, но стоило ему углубиться, как проворный язык прорвался в рот мощным толчком и моментально заставил голову кружиться от удовольствия и нахлынувших чувств.

Отличительной особенностью Андрея было то, что он всегда держал слово, и Веремеева не боялась оказаться втянутой в сексуальную игру, учитывая присутствие за стеной второго мужчины, но удержаться самой и не огладить желанное тело не смогла. Она ласкала его спину и широкие плечи, зарывалась пальцами в волосы и проводила ладонями по груди, но дальше жарких поцелуев их действия не заходили, все больше сходя на полное нет.

Разомлевшая в объятиях и ласках, уставшая после тяжелого трудового дня и насыщенного вечера Ира жмурилась от удовольствия, внезапно свалившегося на ее голову, и прижималась к теплому телу, рядом с которым чувствовала себя защищенной. Оно согрело и стало опорой, а его обладатель успокоил и придал уверенности. Уже погружаясь в сон, наполненный яркими красками и покоем, проскочила странная и непривычная мысль, частично перешедшая в долгожданный сон: как жаль, что другие руки, более твердые с шершавыми ладонями, так же не обнимают ее тело.

70

Удивительно, как с наступлением октября заметно ощутимее становится холод, удлиняются ночи и усиливается желание впасть в спячку, подобно медведю. Анатолий относился к тем людям, которые любят долго и упорно спать, даже если над ухом звонит назойливый будильник, но стоило ему перекатиться на другой бок, как сон резко пропал, потому что он уткнулся носом в мужскую грудь. Он помнил четко: накануне вечером засыпал один. А когда чья-то рука совершенно по-свойски зарылась ему в волосы, то и вовсе недоуменно поднял голову.

— Ты чего? — шепотом спросил голос Андрея в темноте, надавив при этом на затылок ладонью, чтобы Толя ложился обратно. — Приснилось что-то?

— Я думал ты у Ирки, — пробормотал Меркулов, но тем не менее подгреб к себе парня ближе и улегся к нему на грудь.

— Она очень устала. Дождался, когда уснет, и тихо ушел.

Обняв любовника за широкие плечи, Андрей поцеловал его в макушку и тяжело вздохнул. Уставший не меньше своих партнеров, парень рассчитывал, что отключится сразу и проспит до самого позднего утра, но почему-то организм сработал вопреки желаниям. Открыв глаза ровно в пять, именно тогда, когда просыпался обычно в Москве, Золотарев силился заснуть снова, но рой мыслей заселил голову и не позволил этого сделать.