Искушение злом

«Ну и ладно! Сама куплю», – подумала Карли.

Она найдет работу во Флориде и больше никогда в жизни не вернется в дурацкую Пенсильванию. Она купит себе самые дорогие линзы и еще много-много всего, тоже самого дорогого. Интересно, они уже начали ее искать? Наверное, нет. А может быть, и вообще не будут этого делать. У них есть Дженнифер. На глаза Карли навернулись слезы. Неважно. Пусть они все катятся к черту.

К черту! К черту! К черту!

И в школе ее замучили историей Соединенных Штатов. Какое ей дело до того, когда старые олухи подписали Декларацию независимости? Она подпишет собственную декларацию независимости. Ей больше не придется сидеть на уроках и слушать нотации о том, что надо убрать комнату, или делать тише музыку, или не краситься так ярко.

– Что с тобой происходит, Карли? – всегда спрашивала мать. – Почему ты так себя ведешь? Мы с отцом тебя не понимаем.

Естественно, не понимают. Ее никто не понимает.

Карли снова развернулась и подняла большой палец. Но радости у девушки поубавилось. Она была в пути уже четыре часа, и сейчас решительный протест сменялся жалостью к себе. Когда мимо прогрохотал трактор с прицепом, разбрасывая из-под огромных колес комья грязи, Карли на минуту засомневалась в правильности своего решения отправиться во Флориду и чуть было не повернула обратно к дому.

«Нет уж! К черту!» – девушка тут же распрямила ссутулившиеся плечи.

Она не вернется. Пусть родители ее ищут. Ей так хотелось, чтобы они ее искали…

Вздохнув, Карли сошла с гравия на откос, где была тень, и села там. За забором из ржавой сетки паслись коровы. В ее рюкзаке вместе с бумажником, бикини, ярко-розовыми шортами и еще одной майкой было две шоколадки. Она съела обе, облизывая пальцы и разглядывая уставившихся на нее коров.

Девушка пожалела, что не догадалась положить в рюкзак пару банок колы. Как только увидит магазин, она тут же ее купит. И еще «Мальборо». Взглянув на часы, Карли увидела, что уже перевалило за полдень. В школьном буфете сейчас будет шумно. Ей было интересно, что подумают другие ребята, когда узнают, что она добралась на попутках до самой Флориды. Все позеленеют. Это, наверное, самое клевое из того, что она когда-либо делала.

Надев рюкзак, Карли снова вышла на обочину и подняла руку.

Боже, она умирает от жажды. И так хочется курить! На глаза девушке попался дорожный знак: «Эммитсборо, 8 миль». Какое дурацкое название, но, если в этом городишке продают кока-колу и «Мальборо», ей туда.

Меньше чем через десять минут рядом с ней остановился грузовичок. Карли очень обрадовалась и, зазвенев браслетами и сережками, поспешила к пассажирской двери. Мужчина, сидевший за рулем, напоминал фермера. У него были широкие ладони, толстые пальцы, а на голове бейсбольная кепка с рекламой магазина сельскохозяйственных товаров. В машине приятно пахло сеном.

– Спасибо! – она села в кабину.

– Куда едешь?

– На юг, – улыбнулась Карли. – Во Флориду.

– Далекий путь, – он мельком посмотрел на рюкзачок своей пассажирки и нажал педаль газа.

– Да, – девушка пожала плечами. – Ну и что?

– У тебя там родственники?

– Нет. Просто еду во Флориду, – она сказала это с вызовом, но мужчина улыбнулся.

– Я знаю, как это бывает. Я тебя смогу отвезти только до семидесятого шоссе, но мне надо будет заехать в одно место.

– Ладно.

Довольная собой, Карли откинулась на сиденье.

В глубине леса ночью негромно прозвенел колокол. Луна светила ярко. Она освещала хор из тринадцати человек. Они пели. Это были звон и песня смерти.

Та, что сегодня лежала на доске, символизировавшей алтарь, извивалась в конвульсиях. В глазах у нее все плыло, поскольку очки с девушки сняли, да еще сделали какой-то укол. Казалось, что сознание то приходит, то снова пропадает. Как на качелях: вверх-вниз, вверх-вниз… Но даже это уплывающее сознание было пронизано леденящим ужасом.

Она чувствовала, что обнажена, что ее ноги широко раздвинуты, а руки так же широко раскинуты в стороны. Она привязана к какой-то доске… Что происходит?.. Где она?..

«Я села в грузовик, – вспоминала несчастная. – За рулем был мужчина. Фермер. Разве не так? Мы заехали к нему на ферму».

В этом она была почти уверена. Затем он схватил ее за плечи. Она сопротивлялась, но он был сильный, очень сильный. Потом он ее чем-то ударил.

Опять все расплывается. Темно… Она привязана к какой-то доске. Давно она тут? Несколько часов?.. Несколько дней?.. Какие-то люди… Говорят шепотом… Снова укол…

Она где-то в лесу. Ночь… На небе луна и звезды. Пахнет дымом. Звонит колокол. Слышится пение. Слова разобрать невозможно. Наверное, это чужой язык.

Она всхлипнула, повернула голову и увидела фигуры в черных плащах. Головы у них были звериные, как в фильмах ужасов. Или это сон?

«Это сон», – повторила она теперь вслух, и глаза обожгло слезами.

Она проснется. Вот-вот войдет мама, разбудит ее, скажет, что пора собираться в школу, и этот кошмар исчезнет.