Искуситель для Евы

Алик кивнул и на пару минут вышел из внедорожника. Он сделал пару нужных звонков и вернувшись завёл двигатель. Я не смотрел на дорогу и не думал ни о чем. Просто вглядывался в милое спящее личико, так похожее на моё. Сладкая тёплая волна счастья струилась по венам и заставляла сердце бешено колотиться от волнения. Вся злость, боль и жажда мести покинули прочь моё сознание. Пусть эти два продажных человека варятся в своём дерьме сами, без меня. Мне теперь есть для кого жить, есть смысл во всем, что я делал и буду делать…

Родители были мягко сказать в шоке от нового жителя особняка. Мама сразу схватила его на руки и под восхищенные охи да ахи ходила с ним по гостиной. Дима не плакал, он внимательно смотрел на всех, будто понимал каждое слово, сказанное ему. Затем мама, заручившись поддержкой поварихи и по совместительству многодетной матери, унесла малыша наверх, чтобы покормить и переодеть. Максим явно оживился и не скрывал довольной улыбки. Отлегло видать, и он перестал бояться за свою жизнь, засранец. Я, конечно, не собирался его убивать, но проучить хотел, только пока не придумал как. Отец долго молчал, стоя у бара. Он опрокидывал стакан за стаканом и, лишь слегка захмелев, начал разговор.

– Это может плохо сказаться на репутации нашей семьи. Тебе, как бизнесмену, может и нет до этого дела, но я – политик, моя жизнь у всех как на ладони.

– Перестань, отец! Как ребёнок может запятнать мою репутацию, а уж тем более твою?

– Своим непонятным появлением, например! Откуда он взялся? Где был до этого дня? Кто его мать в конце концов и где она? У него нет даже свидетельства о рождении, как я понимаю.

– Я все улажу, не переживай. А на счёт его матери… всё сложно, но уже не столь важно, – похлопал отца по плечу и поспешил к сыну.

Чувствовал непреодолимую потребность находиться рядом с ним.

В словах отца была доля истины и постоянные нападки репортёров мне были абсолютно не к чему. Решение пришло само собой спустя пару дней, когда я был на встрече с Ракитиным и Медведевым. Я подписал все нужные бумаги и, не желая больше видеть эти довольные лица, хотел скорее уйти.

– Ты надеюсь не перестанешь посещать аукционы? Нам будут очень полезны твои денежки! – довольно протянул Павел, покусывая зубами сигару.

– Думаю, что нет. Я ведь теперь отец… – ехидно ответил, поднялся с кресла и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.

Громкий хохот мужчин довёл меня до бешенства, и я со всего маху долбанул кулаком о стену.

– Не переживай так! Всё будет хорошо, – промурлыкала Катя за моей спиной. – Нам надо все-таки поговорить. Только не здесь… – уже совсем тихо добавила она.

– Идём, я собирался перекусить где-нибудь, – придерживая в секунду опухшую от удара руку, ответил я.

– Сначала пообещай, что не оторвешь мне голову, когда выслушаешь меня? – подозрительно, но явно на полном серьёзе попросила девушка.

Вспомнив последний такой серьёзный разговор с братом, я немного напрягся и слегка ослабил галстук. Этот разговор явно не сулил мне ничего хорошего.

– Смотря насколько все серьёзно.

– Денис…

– Хорошо, обещаю, что не прикоснусь к твоей голове! – нервно выдохнул.

К тому же зачем мне вообще к ней прикасаться, ведь у меня есть Алик и ещё куча охранников, которые сделают это за меня.

– Начну сначала, не перебивай только. Я влюбилась в тебя с самой нашей первой встречи. Думала, вздыхала и мечтала о тебе днем и ночью. Когда мы впервые переспали я была на седьмом небе от счастья! Потом было ещё пару раз, и я уже напридумывала кучу совместных планов на дальнейшую жизнь. Дурочка… Ты ведь просто забыл про меня и все!

– Кать, я все понимаю, но давай уже ближе к сути!

– К сути? В общем, я хотела тебе рассказать ещё тогда, в кабинете после аукциона, но ты поцеловал меня, и я снова загорелась надеждой на твою любовь. Я решила, что пусть всё останется, как есть, тем более Ева…

– Причём тут Ева?

– Ну она всё сделала, как я и учила, завладела внимаем очень богатого покупателя, чем обеспечила себе возможность для побега. К тому же, как я поняла потом, она не стала сбегать, а очень даже счастливо зажила с Медведевым.

– Как ты учила? О чем ты?

– Мы с Евой очень сдружились за те недели, что она провела в клубе. На второй день её чуть не изнасиловали охранники, я прогнала их, чем заслужила её доверие. Она понравилась мне. Такая добрая, чистая и испуганная. Она плакала постоянно…

– К чему всё это… – выдохнул и сжал пальцами свои виски, которые начали больно пульсировать.

– Ева хотела сбежать. Я подсказала, как. С каждым днем она всё больше открывалась мне, и я поняла, что своего ребёнка она родила от тебя и что продолжала невыносимо любить тебя.

– Любить? Этаособаспособна любить только деньги.

– Ты придурок! – вскрикнула Катя, но заметив мой искажённый злобой взгляд, сразу осеклась и тихо продолжила. – Этой девушке не нужны деньги. Она столько слез пролила по сыну и по тебе…

– Да, а потом просто продала его мне!

– Это я не могу объяснить, но…

– Зато я могу. Она залетела от более выгодного любовника, и наш сын стал для неё всего лишь обузой.