Искусная ложь

«Но это правда», - добавляет он, останавливаясь у моей входной двери. 'Вниз.' Он отталкивает мои ноги от своего тела и забирает у меня сумочку, помогая себе взять ключи в моих руках. Я бросаю их охотно, замираю, когда он входит, толкаясь передо мной. Он открывает дверь через мое плечо, прикладывает рот к моему уху и мягко дует. 'Иди внутрь.' Каждое нервное окончание взрывается, и я качаюсь на пятках.

Я не могу пошевелиться. Моя ситуация только что сильно ударила по мне, и я не могу понять, почему я не останавливаюсь. Он современный Казанова - я видел доказательство, и это подтвердили его дорогой старый дедушка и миссис Поттс. Он сводит меня с ума, и не всегда лучшим образом. Он проходит терапию из-за того, что громко кричал, и, возможно, меня тоже направят на терапию. Он в истерике уничтожил мой гребаный телефон . У него нездоровые отношения с женщинами, нездоровые способы справиться со смертью родителей. Он собирается изнасиловать меня. Ничего более. Нет чувств. Никакой привязанности. Я собираюсь стать еще одним завоеванием, другой женщиной, которую он заколдовал в постели. Я потеряла чувство собственного достоинства. Так почему мои ноги двигаются, возвращаясь в мою крошечную квартирку, мне непонятно. Я сошла с ума.

Дверь закрывается, и Беккер расслабляется, прислонившись к дереву, оглядывая меня с ног до головы, тоже не торопясь. Мое состояние очевидно. Я переминаюсь с одной пятки на другую, мои руки подергиваются по бокам, а мой рот слегка приоткрыт, чтобы набрать ценный кислород. О, мои дни, он выглядит уравновешенным, готовым к атаке. «Снимай платье, Элеонора». Он роняет мои вещи на пол.

Понятия не имею, откуда мои следующие слова. Может быть, мое собственное эго пытается немного контролировать. Или, может, я просто тупой. 'Скажи пожалуйста.'

В тот момент, когда его глаза находят мои, я понимаю, что я в проигрыше. Они пронизаны угрозой, которую я полностью понимаю. 'Сейчас же.' Он поддерживает этот угрожающий взгляд не менее угрожающим тоном.

Я не просто дура. Я очень тупая. 'Сказать. Пожалуйста.' Я излагаю это смело, причем довольно смело. Если я собираюсь это сделать, у меня будет некоторый контроль. Мне станет легче оттого, что я веду себя так полно и крайне глупо.

Беккер выходит вперед, качая головой, внимательно наблюдая за мной. - Ты хочешь, чтобы я сказал, пожалуйста?

Я киваю.

Он тихо хихикает, глядя в сторону, зажимает переносицу и закрывает глаза. Он кажется удивленным, но это не мешает мне быть настороженной. Я узнаю силу, когда вижу ее, несмотря на необоснованное желание ее проверить.

Он рычит, быстро тянется вперед и одним быстрым рывком срывает мое платье с моего тела. Он разделяется прямо посередине, и я в шоке втягиваю воздух, отпрыгивая от Беккера , который сейчас портит мне платье. «Абра-гребаная кадабра». Он улыбается мне.

- Боже мой, - выдыхаю я, моя обнаженная кожа согревается под его пристальным взглядом.

«Я не говорю, пожалуйста, принцесса».

«Да, да, - смеюсь я. «Ты умоляли меня впустить тебя. Ты в значительной степени умоляли меня позволить тебе забрать меня».

Его улыбка быстро исчезает, сменившись замешательством. Я вижу, как он мысленно перематывает несколько минут назад, пытаясь вспомнить мое заявление. Он не может отрицать это, и если он сделает, то я с удовольствием сделаю пробежку его память с полным прогоне того , как он оказался в моей квартире. Он хочет меня. И он в основном умолял. Он не заберет это у меня. Это не только то, чего я отчаянно хочу.

Его морщинка на бровях действительно наполняет меня облегчением. Он помнит. «Ты заплатишь за это».

'Прошу прощения?' Я смеюсь, мои руки закрывают грудь. - За то, что заставила тебя умолять?

'Да. Убери руки ».

«Скажи, пожалуйста», - возражаю я сквозь сжатую челюсть, сужая глаза.

«Абра-гребаная кадабра», - ревет он, и по неизвестным мне причинам мои руки опускаются, и он бросается на меня. Я вдыхаю и беру себя в руки, вскрикивая, когда его тело сталкивается с моим, и он бросает меня на плечо. Это просто еще одна часть нашей игры в кошки-мышки, и наше разочарование и нетерпение делают встречу очень жаркой - встречей, которую я знаю, что получу удовольствие больше, чем следовало бы.

Беккер решительно шагает по комнате и бросает меня на кровать, и мои трусики стягивают с ног, прежде чем я успеваю сориентироваться, мое тело перевернулось вскоре после этого, чтобы он мог получить доступ к застежке моего бюстгальтера. Он вылетает из меня, когда я задыхаюсь и извиваюсь, предвкушение губит меня, прежде чем он снова переворачивает меня на спину.

Я моргаю, открываю глаза и убираю волосы. Он стоит в конце моей кровати, широко расставив руки, глядя на меня сквозь свои длинные ресницы. Он выглядит как нечто достойное поклонения. Богоподобный. Святой .