Ей не спалось. Или причина, по которой она поднялась и спустилась вниз, была другой? Сейчас это, наверное, не играет особой роли. Важно лишь то, что она услышала, чему стала свидетельницей. Она слышала слова Дэна, и слышала, как осколки «счастливой семейной жизни» разлетаются в разные стороны. Она видела сквозь щель в двери гневное, жестокое выражение лица мужа, и чувствовала, как ее сердце медленно останавливается. Фейт казалось, что она умирает. Наверное, она и умерла в этот самый день, когда поняла, что человек, которого она полюбила, предал ее. Слова врезались в ее сознание, как кинжалы, намертво залегая в ее памяти.
Фейт нахмурилась. А как же искренне он признавался в любви. Она, идиотка такая, поверила в то, что Дэниэл Райен может ее полюбить. А верить не стоило.
Фейт метнулась в сторону. Она – лживая стерва? А кто же тогда он сам? Разве не лжец? Как же можно так искренне лгать? Лгать так, что не остается сомнений в том, что говоришь правду?
Как же все-таки больно! Нет, невыносимо все это вспоминать! Наказание, черт возьми. Дэн хотел ей отомстить, хотел наказать! Любовь не входила в его планы.
Он заставил ее полюбить себя. Он хотел отнять у нее самое дорогое, что только могло быть в ее
жизни – ее малыша. Глупая, глупая Фейт, как же так получилось, что ты попалась в ловушку, которую мужчины расставляли женщинам с сотворения мира? Глупая Фейт! Теперь ты расплачиваешься за свою доверчивость, за то, что потерла бдительность, за то, что поверила мужчине. Именно тому мужчине, которому верить нужно было в самую последнюю очередь.
Как же жестоко! Какие грубые слова. Словно между ними ничего и не было. Словно все прошло без следа. Хотя, возможно, для Дэна Райена все было именно так. Пришло незаметно и ушло, не прощаясь. Только вот Фейт помнила все. Помнила все до мельчайших деталей. И никогда не забудет. Будет страдать от этого, но никогда не забудет. А Дэниэлу все равно, что с ней будет. Ему на это наплевать. Но это и правильно, ведь он никогда не любил ее по-настоящему. Только говорил, что любит, и то лишь потому, что это было частью его «гениального» плана.
Интересно, а что же она заслужила? И за что? За то, что любила и хотела быть любимой? За то, что оказалась полной дурой и поверила человеку, которому верить не следовало? Сколько раз она повторяла это себе. Дэну нельзя было верить. Нельзя верить! Но она ничего не могла изменить. И самое страшное заключалось в том, что, если бы она вернулась в прошлое, то ничего не стала бы в нем менять. Она бы вновь поверила этому черноглазому дьяволу, который звался ее мужем!
Казалось, боль разрывает сердце. Фейт казалось, она умерла. Пришлось спрятаться, когда Роб покинул библиотеку, чтобы он не увидел ее. Пришлось плакать втихаря, чтобы Дэн не догадался, что она все знает. Пришлось и дальше играть в любовь по правилам мужа, чтобы он не заподозрил неладное. Пришлось многое сделать, чтобы уладить все формальности. Пришлось долго уговаривать себя, что единственный выход для нее – это побег! Ей пришлось бежать из Нью-Йорка, бежать от Дэниэла Райена, бежать, заметая за собой следы, чтобы никто не смог ее найти. Тогда она считала бегство своим единственным выходом. И она убежала.
Когда они вернулись в Нью-Йорк, Дэн все же заметил некоторые изменения в поведении жены.
- С тобой все хорошо, малыш? – спросил он у нее и нежно погладил по щеке
Фейт переполняло отвращение. Он врет. Он ее не любит. Он лжец и предатель. Приходилось напоминать себе об этом каждый раз, когда он пытался уверить ее в своей любви. Сердце сжималось от любви и одновременно разрывалось на части. Хотелось рассказать Дэну, что она все знает, что она слышала его разговор с Робом. Но она молчала.
- Все в порядке, - выдавила Фейт и добавила: - Я все-таки беременна, Дэниэл, не забывай.