Искусственный интеллект и экономика. Работа, богатство и благополучие в эпоху мыслящих машин

А потом произошла череда событий, заново потрясших мир[44]. Как выяснилось, их причины также не были технологическими. Корни глобального финансового кризиса 2007–2009 гг. и последовавшей за ним Великой рецессии лежали в мире финансов, а не технологий. И несмотря на участие в описываемых событиях так называемых «финансовых технологий», главные причины GFC заключались в некоторых слабостях человеческой природы, социальных институтов и государственной политики[45].

Грандиозное замедление

Все годы, прошедшие после глобального финансового кризиса и шедшей по его пятам Великой рецессии, измеряемые темпы экономического роста оставались на низком уровне[46]. Такое резкое замедление темпов экономического роста породило поток научных работ, пытающихся его объяснить. Некоторые экономисты утверждают, например, что это такая новая норма. Многие из них сосредоточились на аспектах спроса, связанных с нынешним замедлением. Выдающийся американский экономист Ларри Саммерс возродил понятие «векового застоя» (англ. «secular stagnation»), которое было популярно в 1930-х гг. и использовалось после войны до тех пор, пока продолжительный послевоенный экономический бум не нанес ему, казалось бы, смертельный удар (создается впечатление, что экономические идеи никогда не умирают: потерпев временное поражение, они просто уходят за кулисы, чтобы вернуться позже).

Идея «векового застоя» (или «вековой стагнации») заключается в том, что по ряду причин совокупный спрос демонстрирует стойкую тенденцию отставать от совокупного предложения. В результате, чтобы предотвратить повсеместную безработицу, фискальные и денежно-кредитные органы вынуждены прибегать к стимулирующей политике исключительного уровня, например, к значительному увеличению бюджетного дефицита, почти нулевым процентным ставкам и обширным программам массовой покупки облигаций, оплачиваемой за счет вновь напечатанных денег.

Некоторые, хотя далеко не все, экономисты, поддерживающие эту точку зрения, подчеркивают рост неравенства как фундаментальную причину вековой стагнации. В частности, убежденным сторонником этой точки зрения является американский лауреат Нобелевской премии Джозеф Стиглиц. Другие экономисты принимают только корреляцию между описанными явлениями, но утверждают, что причинно-следственная связь здесь обратная, то есть ослабление роста производительности приводит к увеличению неравенства[47]. Третьи склонны объяснять слишком медленный рост совокупного спроса прежде всего слабостью банков, чрезмерным совокупным долгом, различными нормативными актами, а также прочими запретами и сдерживающими факторами, которые вынуждают компании к слишком осторожному поведению. Эти дебаты продолжаются и до сих пор. К счастью, нам нет необходимости разрешать этот спор. Но зато мы должны обсудить некоторые другие возможные объяснения нынешнего экономического спада.