Искусство 17-18 веков

С середины 18 в. возрастает число художников, происходящих из светской среды. Постепенно менялся и сам их творческий и общественный облик. Это уже были не смиренные монахи или скромные ремесленники, а передовые деятели родной культуры, образованные люди, занимающиеся кроме искусства наукой и литературой. Многие из них обучались в европейских художественных центрах. Изменения в экономической и культурной жизни сербского общества второй половины 18 в. выдвинули потребность в новых жанрах изобразительного искусства, в новых формах, более близко к реальности передающих окружающую действительность. Усиливается роль портретной живописи. Наряду с массой портретов, основное достоинство которых было в их безыскусной достоверности, появляются тонкие, правдивые и выразительные изображения современников, как, например, автопортрет Николы Нешковича (1760), портреты членов семьи Карамата работы Георгия Тенецкого (1785).

Крупнейшими живописцами Сербии второй половины 18 в. считаются Теодор Крачун (ум. 1781) и Теодор Чешляр (1746—1793). О первом из них имеется очень мало достоверных сведений. По некоторым данным, он учился в Венской Академии. Художник очень много работал для церквей, создав большое количество иконостасов для православных храмов Воеводины и Трансильвании.

Религиозные композиции Крачуна — это причудливый синтез традиций средневековой иконописи с экзальтированной мистической страстностью барокко, с его динамизмом и красочными эффектами. Позы и движения фигур на его иконах неестественно изломаны, пропорции их искажены.

До недавнего времени Крачуну приписывалось несколько портретов Народного музея в Белграде, сейчас более осторожно приписываемых неизвестному мастеру. Эти портреты производят совершенно иное впечатление, нежели религиозные композиции. Их модели запечатлены во всей реальной убедительности: осязательна пластика их тела, просты, уверенны и непринужденны движения. Особенно показателен в этом отношении портрет, изображающий пожилого мужчину с крупными чертами лица, с сочными улыбающимися губами, с блестящими выразительными глазами.

Несколько более ясно вырисовывается творческий облик Теодора Чешляра. Учился он у местных живописцев и уже в зрелом возрасте посещал Венскую Академию (в 1786 г.). Произведения Чешляра более уравновешенны и гармоничны. Его религиозные композиции ближе к искусству рококо; они выглядят как изящные театральные мизансцены. Однако лучшие стороны дарования Чешляра проявились в портретном жанре. Колорит портретов Чешляра более разработан и богат, чем это было у его соратников. Мастер любит цвет и поэтому не погружает всю фигуру в полутьму, скрадывающую оттенки колорита, как это мы часто видим в других сербских портретах этой эпохи.

В портрете епископа Павла Авакумовича (1789; Белград, Народный музей) дается очень конкретное и жизненное изображение человека. Бледное лицо епископа четко выделяется в обрамлении угольно-черных пушистых волос и бороды. Пристален и жив взгляд серых глаз. Черное облачение поблескивает белыми бликами в свету и оживлено зеленой лентой золотого нагрудного креста и рубиновым украшением. Острая наблюдательность, внимание к внутренней жизни человека, точное следование увиденному в натуре помогли Чешляру создать интересный образ своего современника. Приписываемый ранее Чешляру портрет архимандрита Христофора (Белград, Народный музей), острый и выразительный по своей характеристике, отличается индивидуализированностью мимики и жеста портретируемого.

К концу 18 в. в связи с дальнейшими сдвигами в общественно-политическом развитии Сербии, особенно в связи с ростом национально-освободительных и просветительских идей, в сербском искусстве усиливается интерес к исторической теме; в живописи появляются черты классицизма. Полное развитие этих тенденций относится уже к 19 веку.

* * *

Искусство Хорватии в 17—18 вв., как и в предыдущую эпоху, развивалось главным образом в ее прибрежной части — Далмации. Внутренние области, ставшие ареной австро-турецких войн, лишенные политической независимости, находились в упадке.

Исключение составляла лишь столица Хорватии — Загреб, где велось строительство и работали некоторые местные живописцы. Самым значительным из них был Бернардо Бобич (ум. 1694/95). О его жизни известно очень мало. Он был гражданином Загреба и главой живописной мастерской. Им исполнено несколько алтарных образов для загребского собора, в том числе цикл весьма интересных композиций — эпизоды жизни короля Ладислава (1688—1691; Загреб, Музей города). Культовое назначение этих картин не может скрыть вполне светской их трактовки. Художник нередко выбирает эпизоды реального, даже жанрового характера. На одной из створок он изображает, например, архитектора, показывающего королю чертеж собора. На заднем плане показано уже само строительство: собор в лесах, фигурки рабочих. Горячий колорит с преобладанием оттенков красного цвета придает большую живость и пластическую осязательность работам Бобича.