Искусство 19 века

В 1828 г. Кипренский уехал в Италию, откуда ему уже не суждено было вернуться. Последние годы жизни были периодом интенсивных творческих исканий, примером чего могут служить «Читатели газет в Неаполе» (1831; ГТГ) — групповой портрет польских путешественников, читающих в Неаполе статью о политических событиях в Польше. Во многом несовершенная, эта работа художника представляет интерес как один из наиболее ранних в русском искусстве групповых портретов, изображающих не членов одной семьи, а круг единомышленников, людей, объединенных общими взглядами. Он важен также как одна из первых попыток в русском искусстве построить групповой портрет исключительно на психологической взаимосвязи персонажей. Однако в большинстве своем искания Кипренского тех лет шли по ложному пути. В портретах образ утрачивает большей частью свою былую значительность и цельность. Во многих случаях его произведения исполнены духа ложной, внешней романтики. Творческий кризис объясняется, по-видимому, тем, что, будучи человеком, сложившимся целиком под влиянием событий и идей конца 18 и начала 19 в., он не смог найти себе места в той сложной обстановке, которая сложилась в России после разгрома декабристского восстания.

К числу крупнейших русских портретистов первой половины 19 в. принадлежит и Василий Андреевич Тропинин (1776—1857). Как и Кипренский, раскрывает он в своих портретах ценность человеческой личности во всей конкретности ее внешнего облика и своеобразия ее духовного мира.

Однако в противоположность Кипренскому, стремившемуся показать человека, всем своим существом ощущающего исторические события эпохи, Тропинин дал более интимный облик своего современника, представив его в частной жизни. Помимо портретов Тропинин разрабатывал в своем творчестве и бытовую тематику, что делает его одним из основоположников русской жанровой живописи.

Сын крепостного крестьянина, Тропинин был отдан владельцем в Академию художеств, где учился у портретиста Щукина. Однако образование его было вскоре прервано: помещик отозвал его в деревню, где художник соединял работу домашнего живописца с исполнением обязанностей дворового человека. Тропинин получил свободу лишь в 1823 г., после чего поселился в Москве.

В. А. Тропинин. Портрет сына художника. Ок. 1818 г. Москва, Третьяковская галлерея.

 

илл. 195

Ранний период творчества Тропинина (1800—1810-е гг.) известен относительно мало. Лучшая из работ этого периода — небольшой погрудный портрет сына художника (ок. 1818; ГТГ), замечательный душевной теплотой и безыскусственностью, с которой художник передает облик худенького светловолосого мальчика с несколько задумчивым, но в то же время живым выражением лица. Декоративность цветового решения портрета с его общим золотисто-коричневым тоном живописи, свободная манера письма — все говорит о связях между творчеством Тропинина и живописью 18 в.

К 20-м гг. творчество Тропинина достигает своего расцвета. Лучший портрет этой поры и одновременно крупнейшее произведение художника — портрет Пушкина (1827; Ленинград, Музей А. С. Пушкина). Поэт изображен сидящим у стола, в простой непринужденной позе спокойно беседующего или размышляющего человека. В открытом взгляде поэта, в естественной непринужденности позы, в плавной линии плеч чувствуется какая-то оптимистическая ясность духа. Тропинин убедительно передает одну из характернейших особенностей натуры поэта: здоровую, жизнерадостную основу его мироощущения.

В. А. Тропинин. Портрет Булахова. 1823 г. Москва, Третьяковская галлерея.

 

илл. 196

Портрет Пушкина очень типичен для творчества Тропинина 20-х — начала 30-х гг. Простотой художественного замысла, жизнеутверждающей ясностью созданного образа, характером живописного языка ему — различным образом и в различной мере — близки такие произведения этих лет, как портреты Булахова (1823; ГТГ), гравера Н. И. Уткина (1824; ГРМ), К. Г. Равича (1825; ГТГ), неизвестного (возможно, Г. Гагарина, 1830-е гг.; ГРМ) и некоторые другие.

Художник стремится изобразить людей в состоянии умиротворенности и ясности духа, хотя его подчас интересуют и натуры с чертами внутренней неудовлетворенности. Здесь отражается особый склад жизни московского неслужилого дворянства с его независимостью, своеобразием и своеволием. Непринужденность, чувство собственного достоинства людей в портретах Тропинина носят часто оттенок внутренней, духовной свободы человека. Портретные образы Тропинина имеют ту же историко-культурную основу, что и портреты Кипренского, и являются в конечном счете одним из выражений гуманизма первого двадцатипятилетия прошлого века.

В. А. Тропинин. Кружевница. 1823 г. Москва, Третьяковская галлерея.

 

илл. 197