Искусство 20 века. Книга вторая

Эволюция творчества Щусева очень показательна для направленности советской архитектуры тех лет. В первые послеоктябрьские годы, во время завершения строительства Казанского вокзала (1926), в его творчестве преобладали идущие еще от дореволюционного периода мотивы стилизации древнерусского зодчества. Во второй половине 20-х — в начале 30-х гг. их сменило увлечение строгой простотой форм, гладью стен и сплошным остеклением в духе конструктивистской архитектуры (здание Наркомзема в Москве, 1934; Бальнеологический институт в Сочи, 1926 — 1935, и др.). В середине и во второй половине30-х гг. в постройках Щусева все сильнее сказывается стремление к торжественным декоративным решениям и разработке мотивов классического наследия. В гостинице «Москва» эта тенденция еще только намечается, она яснее всего сказалась в убранстве народного двусветного зала ресторана с его многоцветной облицовкой колонн под сапфир и малахит, брозовыми капителями и пространственным плафоном. В здании ИМЭЛ в Тбилиси эта декоративность «вырывается» на фасад здания. Позднее, в военные и послевоенные годы, эти декора-тивистские тенденции, преобладание художественно-стилевых задач над функциональными усилились, что привело в ряде случаев к архаизирующим стилизаторским решениям (Театр оперы и балета в Ташкенте, вестибюль и подземный зал станции «Комсомольская-кольцевая»).

В 30-е гг. происходит своеобразный процесс ассимиляции как классических, так и местных национальных традиций. Процесс этот был обоюдоострым: с одной стороны, архитекторы приобщались к исконным народным истокам зодчества, что порой открывало путь к интересным творческим решениям, но чаще это вело к некритическому подражанию старинным образцам. В этом можно убедиться, когда знакомишься с многочисленными постройками национальных школ советской архитектуры конца 30-х — первой половины 50-х гг.

Обращение к традициям народной архитектуры различных национальностей Советского Союза было в какой-то степени оправдано, например, в такой специфической области, как архитектура павильонов союзных и автономных республик на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке (1939 — 1940). Обширный ансамбль ВСХВ — весьма характерное явление в истории советской архитектуры и монументального искусства того времени. Средствами архитектуры, скульптуры, живописи, народного декоративного искусства, обильным показом натурных экспонатов художники стремились передать идею победы колхозного строя, торжества социализма в нашей стране. Но вместе с тем в архитектуре Сельскохозяйственной выставки сказалась эклектическая в своей основе тенденция к механическому приспособлению традиционных форм и декора к зданиям нового назначения. Так, Главный и основные отраслевые павильоны представляли собой различные варианты модернизированной ордерной архитектуры со всеми атрибутами классицизма. Исключением был лишь павильон Механизации (архитекторы В. А. Андреев, И. Г. Таранов) — огромный Эллинг, поражающий смелостью и красотой обнаженной конструкции параболических стальных арок, круто взмывающих ввысь и поддерживающих застекленный свод. По контрасту со стройным и легким перекрытием каменный цоколь этого павильона был трактован архитекторами в приземистых, подчеркнуто массивных пропорциях.

В. А. Андрее в, И. Г. Таранов. Павильон Механизации на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке в Москве. 1939 г

 

илл. 204 б

Другая группа построек ВСХВ, главным образом павильоны союзных и автономных республик, выделялась подчеркнутым национальным своеобразием архитектурного облика и декоративного убранства. Наиболее характерны в этом отношении павильоны Узбекской ССР (архитектор С. И. Полупанов) с характерной для местного народного зодчества легкой ажурной беседкой; Азербайджанской ССР, сверкающий орнаментальным узорочьем майоликовой облицовки фасада (архитекторы С. А. Дадашев и М. А. Усейнов), Грузинской ССР с характерным внутренним двориком, обрамленным пучками стройных колонн (архитекторы А. Г. Курдиани и Г. И. Лежава); Армянской ССР с его монументальным порталом и ажурной металлической решеткой (архитекторы К. С. Алабян и С. А. Сафарян).