Искусство бега под дождем

Вот почему Михаэль Шумахер, один из лучших гонщиков «Формулы-1» всех времен, победитель многих гонок и чемпионатов, всегда занимающий высшие места в рейтингах, не пользуется популярностью у поклонников автоспорта? Потому что он не похож на Айртона Сенну, который использует те же головокружительные отчаянные приемы, но не хладнокровно, как Шумахер, а поддаваясь импульсу. Шумахер действует как машина, и у него нет недостатков. У него есть лучший автомобиль, лучшие покрышки, мастерство, его обслуживает великолепная, хорошо оплачиваемая команда. Ну и как тут не побеждать? Да и кто радуется его победам? Чем восхищаться-то? Вот и солнце каждый день восходит. А вы заприте его в ящик, заставьте преодолеть трудности, чтобы подняться. Вот когда мы возрадуемся! Меня восхищает красивый восход, но язык не повернется назвать солнце чемпионом только за то, что оно взошло. То-то. Мне невозможно продолжать рассказ о Дэнни, истинном чемпионе, без упоминания о его оплошностях, этим я окажу ему плохую услугу.

По мере приближения выходных погода ухудшалась, а Дэнни становился напряженнее. Нам пора было возвращаться в Сиэтл. Он собирался, миновав перевалы, проехать пять часов по горным дорогам, чтобы и очутиться на противоположной стороне гор, у нашего дома, где хотя тоже прохладно и сыро, но нет двухметровых сугробов и мороза. Как говорил сам Дэнни, ему нужно на работу, а Зое — подготовиться к школе…

Аннике тоже потребовалось возвращаться. Она училась в Академии «Святых имен», и ей необходимо было до начала занятий проконсультироваться с друзьями по проекту, над которым они вместе работали. Анника настойчиво о нем повторяла, но только после того, как удостоверилась, что Дэнни точно намеревается уезжать раньше остальных. Иначе говоря, она выгадала себе пять часов пребывания с ним в одной машине — время достаточное, чтобы надышаться его феромонами, налюбоваться его руками, держащими руль, и его волосами.

Настало утро нашего отъезда, и тут разразилась буря. Стекла коттеджа зазвенели от проливного ледяного дождя, какого я раньше никогда не видел. Почти все утро Дэнни ходил мрачный. По радио сообщили о закрытии из-за шторма перевала Стивен. Водителям, направляющимся к перевалу Снокуалми, рекомендовали пользоваться цепями.

«Оставайся! Оставайся!» — твердили Дэнни скучные двоюродные братья и сестры. Я их возненавидел. Все они страшно воняли. Даже выходя из душа, они снова натягивали на себя пропахшие потом свитера, и их кислый запах опять возвращался к ним.

Мы торопливо съели ланч и сразу выехали. На первой же заправке остановились купить цепи. Поездка на юг оказалась просто ужасной. На лобовом стекле скапливались льдинки и быстро превращались в нарост, с которым не справлялись дворники. Каждые полчаса, а то и меньше, Дэнни останавливался, выходил из машины и очищал лобовое стекло. Путешествие наше было еще и опасным, отчего оно мне сразу не понравилось. Я сидел на заднем сиденье рядом с Зоей, Анника устроилась впереди, с Дэнни. Я видел, как крепко он держится за руль, что показалось мне странным. Руки гонщика должны лежать на руле легко, и, как я видел на видеозаписях, у Дэнни они тоже всегда лежали легко. Он даже частенько отрывал пальцы от руля, ослабевая хватку. Сейчас же, во время изнуряющей поездки вдоль реки Колумбии, Дэнни буквально вцепился в руль.

Я очень волновался за Зою, она была сильно напугана. Заднюю часть машины мотало из стороны в сторону, мы с ней гораздо сильнее, чем Дэнни и Анника, чувствовали неуправляемое скольжение по льду. Все время думая о Зое, о том, как она боится сейчас, я довел себя до состояния, близкого к отчаянию, а прежде чем я осознал его, меня и вовсе охватила паника. Я начал рваться к окнам, пытался перелезть на переднее кресло к Дэнни. В общем, вел себя абсолютно неадекватно. В конце концов Дэнни не выдержал и рявкнул: «Зоя! Да угомони же его!»

Обхватив за шею, она крепко прижала меня к себе и откинулась на спинку кресла. Погладила меня и запела мне в ухо песенку, которую я хорошо помнил: «Привет, хорошенький Энцо, я так рада видеть тебя…» Она разучила ее, когда только-только начала ходить в подготовительный класс. Я успокоился и перестал дрожать. «Привет, привет, я тоже рад тебя видеть…»

Хочу сообщить вам, что я хозяин своей судьбы: мои эмоции мне подвластны, я могу контролировать любую ситуацию и «завелся» только для того, чтобы отвлечь Зою от ее страхов и заставить заняться мной. А сказать по правде, я, конечно, обрадовался, когда Зоя обняла меня. Да, я испугался и благодарен ей за заботу.

Вереница машин медленно тащилась по скользкому шоссе. Многие водители съезжали на обочину и останавливались в надежде переждать бурю. Радиопрогнозеры и прогнозерши пугали остановившихся ухудшением погоды, усилением бури, которая смещаться не собиралась. Сообщали о низкой облачности и о приходе теплого ветра, вследствие чего снегопад сменится ливнем и наводнением.