Искусство быть неудачником

Я не был близок с одноклассниками, в доверие мне смог войти только Фима (кстати, он сдержал обещание, позвонил и сказал, что вечером они с начальником ждут меня), но одиночкой я не был; я тусил с ребятами из другой школы, а от того на прогулки они часто приводили людей со школы, которых я никогда не видел, и тем самым круг моих знакомых постоянно расширялся. Тот день не стал исключением и на встречу в парк Ленина кенты мои привели левого пацанёнка. У памятника Ленина меня ждала группа из ребят, чьи костюмы говорили, что они учатся в престижной школе, а лица же рассказывали, что они оказались там случайно. Герман, шустрый паренёк со светлыми волосами, был футболистом и никогда не расставался со своими красными бутсами; в любое время в любом месте он мог найти мяч и возможность поиграть. Он был немцем и носил своеобразную фамилию Фраер. В одних кругах она приносила ему авторитет, в других же создавала серьёзные проблемы (попробуй доказать, что это настоящая фамилия, и ты не позволяешь себе многого, называя себя так). С ним часто таскался Русик, Руслан: хороший пацан, ничего не скажешь, но и самый обычный, потому о нём не только плохого, но и вообще ничего не скажешь. С ними же был и Рафаэль. Раф. Рафи. Рафу я был готов доверить свою жизнь. Невысокий черноволосый парень своими уличными повадками губил собственное природное обаяние. Он мог иметь большой успех и у девчонок, и у пацанов, если бы мог себя правильно подавать, но девчонки видели в нём уличного пацана, с которым и общаться было несерьёзно, также на него смотрели и пацаны, и хоть он был частым гостем на вечеринках, он не входил в доверие людей: с ним не пытались строить бизнес, его не звали на решение проблем, хотя, думаю, Раф был единственным человеком, способным решить все проблемы. Он же и представил мне Лёву, худого, забитого мальчишку, боявшегося смотреть людям в глаза.

— Походу это моё призвание — подбирать лохов и делать из них людей. — с кривой улыбкой сказал Раф. Он даже не пытался говорить тише, и я боялся, что Лёва мог услышать. Но потом я посмотрел на его вечно-грустные собачьи глаза и понял, что ему похоже всё равно, как его называют.

— А кого ты ещё подбирал? — с подозрением спросил я.

— Тебя. — сказал он и сразу же загоготал.

Я прописал ему в плечо. Он сел на корты и указал на себя руками.

— Ну как костюмчик?

— Ты прям ёбанный гангстер. — сказал я.

— Естественно бля! — букву «т» он проглотил.

— Пойдёмте уже хавать. — вмешался Герман, не дав Рафу ещё возможности уделить внимания собственной персоне.

Мы спорили о том, какое заведение выбрать и сошлись на закусочной «План Бэ». Она пряталась на четвёртом этаже маленького здания, зажатого огромными торговыми центрами, и из его панорамных окон открывался прекрасный вид на пересеченье пешеходных дорожек центральной улицы и заведений с яркими неоновыми вывесками. И пусть сейчас днём они не горели, но вид оставался потрясным.

Мы заказали еду и сели за столик у окна. Раф указал руками на пейзаж.

— Вы только посмотрите, какой прекрасный вид! — а затем указал на меня. — Какой прекрасный Витт!

Мы посмеялись.

— Ну рассказывай что-нибудь, Дав. — пристал он ко мне.

— Я тебе радио что ли постоянно пиздеть? Почему я должен вечно что-то говорить, если молчание — золото?

— Ебать! — Раф изобразил экстаз на лице. — Это войдёт в мой золотой фонд цитат.

— Лев, расскажи о себе. — попросил я.

— Ты гляди, — зацепился Раф. — Лев! Король зверей бля.

— Что рассказать? — спросил Лёва.

— Ну чем живёшь?

— Да нечего ему о себе рассказать. — снова вставился Раф.

— Да завались блять! — крикнул я.

Герман с Русиком заржали.

— Лёвчик, расскажи, как в прошлом году уебал старшаков. — подсказал ему Герман.

— Точно! — крикнул Раф и щёлкнул пальцами.

— Да похуй мне, кого он уебал. — объяснялся я.

— Нет, ты послушай! — настаивал Раф. — Лев. — сказал он, как бы дав рассказчику слово.

Лёва молчал. И всё же я не терял надежды, что он раскроется мне. Мне хотелось быть человеком, внушающим доверие.

— Мне нечего о себе рассказать. — промямлил он.

Я поник; он видел во мне Германа с Рафом, которые по непонятным для меня причинам приняли его в свою компашку, но не переставали подшучивать над ним, временами очень обидно. И всё-таки Раф не позволил остаться истории не рассказанной.

— Короче, в мае играли в футбик, — начал он. — А у нас физ-ра была совместно с одиннадцатым классом, они уже выпустились. Дава, суки были редкостные. Ну и был там один, который цеплялся ко всем, и доебался до нашего Лёвчика. И представь, как я ахуел, когда Лёва вмазал ему в рожу. А-ха-ха! И подбегает к ним ещё один бугай, и этот зверь хуярится с двумя старшаками. Да, он, конечно, получил пизды, но бля, главное не сила тела, хотя и это тоже, а сила духа. Так что, он не Лев. — подытожил Раф. — Он — тигр!

— Тигр! — грозно повторил Герман.

— Никогда бы не подумал, что он может дать кому-то отпор. — признался Раф. — А, по факту, мужиком оказался.

Нас окликнули со стойки, еда была готова. Раф пошёл за едой, а Герман с Русиком вышли покурить, мы с Лёвой остались вдвоём. Я внимательно изучал его.