Искусство быть счастливым на работе

Разумеется, это отношение определяется множеством внутренних и внешних факторов. Большую роль играют детские впечатления, воспитание, культура. Как и многие в нашем обществе, мой отец считал, что должен объяснить своим детям: они обретут счастье лишь в том случае, если будут добродетельны и научатся тяжко трудиться. Но реальная жизнь шла вразрез с его словами. Каждый вечер он возвращался домой усталый, неразговорчивый. Это порождало сомнение в наших юных душах — чем же он занимается на работе? Судя по его виду, можно было предположить, что он с девяти до пяти сидит в стоматологическом кабинете и пломбирует каналы пациентам.

Разумеется, это не пробуждало во мне стремления поскорее начать собственную трудовую жизнь. И впечатления от первого рабочего дня только подтвердили мои опасения. Моим первым трудовым опытом стала работа на заводе, выпускавшем консервированный сок. Я был тогда еще подростком и стоял в конце конвейера, принимая коробки с соком и выставляя их на железную тележку. Обучение этому «интересному» делу заняло у меня примерно одиннадцать секунд. К концу первого часа мною овладели скука и утомление. Я уже ненавидел этот бесконечный поток коробок, поступающих с конвейерной ленты. Каждую коробку я воспринимал как личное оскорбление. Первые пять минут я развлекался тем, что вспоминал эпизод из фильма «Я люблю Люси», где героиня работает на конвейере и укладывает шоколадные конфеты в коробки. Но я быстро понял, что на моем заводе нет места веселым шуткам. Мой юмор ни в ком не находил отклика. Я решил, что помещение, наверное, оборудовано специальным фильтром, отсеивающим все молекулы радости. Напарник, стоявший по другую сторону конвейера, своей неожиданной репликой подтвердил мое предположение. На протяжении часа он молчал и вдруг сказал: «Да, работа еще та...» Я так и не узнал, как звали этого философа. И что самое плохое, он как будто намеренно замедлял темп работы. Он работал так медленно, что мне приходилось ворочать большую часть поступающих коробок. Это меня бесило. Но следует отдать ему должное — медленно двигался не только он, медленно здесь двигалось само время. Законы физики как будто не действовали внутри этого здания. Каждая минута казалась часом. Я беспомощно глядел на часы, думая, что не доживу до конца рабочего дня.

Но второй день преподнес мне урок, из которого я понял, как много значит наше отношение к работе. На место моего молчаливого напарника пришел Карл, мужчина постарше, энергичный и полный энтузиазма. Я мог только восхищаться его стилем работы. Он буквально наслаждался своими движениями, умело, ритмично и точно передвигая коробки. Он был похож на разминающегося атлета, и наблюдать за ним было сплошное удовольствие. Но его увлекало не только тасование коробок. Он с удовольствием перекидывался шуточками с другими рабочими. Каждого из них он знал по имени, знал, чем тот живет и дышит. Карл вовлек в общую беседу и меня, так что рабочий день пролетел для нас незаметно. Мой новый напарник был человеком, который искренне любил людей, и люди отвечали ему взаимностью. Кроме того, он всегда старался понять, какой цели служит дело, частью которого он является. Так, например, выполняя эту работу, он в какой-то момент разведал, сколько банок с соком производит завод каждый день, в какие штаты или страны поставляет продукцию. Ему нравилось представлять тех, кто будет пить этот сок, и он часто обращался к нам с шутливыми предупреждениями, вроде: «Поосторожней с этой коробкой, парень, сок предназначен для яхты Ее Величества. Там его смешают с водкой и подадут коктейли скучающим дипломатам» или «Не урони эту коробку, сок поедет прямой дорогой в Небраску, где его будут сосать через трубочку малыши, страдающие коликами». Я вспомнил про Карла только сейчас, тридцать лет спустя, и теперь понимаю, что он — классический пример того, как можно превратить рутинную работу в призвание.

***

Продолжая разговор, Далай-лама привел следующий пример:

— Кстати, об отношении к работе. Могу рассказать о том, что я наблюдал в нашей буддистской среде. К нам в монастырь приходят молодые монахи и начинают учиться. Поначалу они не понимают всей глубины изучаемых текстов. Им приходится рано вставать и поздно ложиться, много учиться и выполнять разную рутинную работу. И вот в какой-то момент молодой монах чувствует, что ему все надоело, теряет энтузиазм, с неохотой выполняет свои обязанности. Но выбора у него нет. Постепенно он начинает понимать и ценить тексты, которые изучает. Он начинает видеть глубинный смысл и цель своей работы и меняет отношение к ней. Теперь он не просто выполняет все, что ему поручено, но работает с энтузиазмом, не выказывая признаков скуки или усталости. И хотя он тратит на работу ровно столько же времени, что и раньше, новое отношение коренным образом все меняет. Поэтому я считаю: не важно, какой работой занимается человек, важно его отношение к ней.

— Ну что же, теперь, когда мы поняли, насколько важно для нас отношение к работе, давайте поговорим об этом подробнее, — предложил я.