Читаем Искусство драматургии полностью

(Последние два примера могут показаться знакомыми. Так и есть, это снова «Гамлет» и «Король Лир».)

Фашизм и демократия, сойдясь в схватке, представляют собой идеальное единство противоположностей. Одно должно быть уничтожено, чтобы другое могло жить. Вот еще несколько примеров:

• наука — суеверие;

• религия — атеизм;

• капитализм — коммунизм.

Мы можем бесконечно перечислять такие примеры единства противоположностей, когда герои связаны друг с другом столь крепко, что компромисс невозможен. Конечно, для этого нужны персонажи определенного склада, то есть способные пойти до конца. Единство противоположностей должно быть таким сильным, чтобы эти смертельные объятия могли быть разорваны только в тех случаях, если в финале один из противников или каждый из них выбьется из сил, будет побежден или же они уничтожат друг друга.

Если бы дочери короля Лира понимали, что значит быть королем, не было бы драмы. Если бы Хельмер был способен понять, что Нора совершила подлог ради любви к нему, пьеса «Кукольный дом» не была бы написана. Если бы правительство воюющей страны сумело почувствовать смертный ужас сидящих в окопах солдат, то распустило бы их по домам и прекратило бы войну, но может ли оно на это пойти? Разумеется, нет. Дочери короля Лира безжалостны, потому что таков их характер, кроме того, они одержимы своей целью. Правительства ведут войну, потому что внутренние противоречия толкают их на путь уничтожения.

Вот синопсис скетча, где по мере развития сюжета создается единство противоположностей.

Холодный зимний вечер, вы возвращаетесь домой с работы. За вами увязывается маленькая собачка. Вы говорите: «Славный песик», — и, поскольку между вами пока нет единства, продолжаете свой путь, забыв о собаке. У двери вы замечаете, что она по-прежнему рядом с вами. Она вас, так сказать, подобрала. Вы, однако, хотите избавиться от собаки и прогоняете ее: «Уходи, песик, уходи».

Вы подниметесь по лестнице, ужинаете с женой, читаете, слушаете радио и ложитесь спать. Выйдя из дома на следующее утро, вы с потрясением видите, что пес так и не ушел и, радуясь новой встрече с вами, виляет хвостом.

«Какое упорство!» — думаете вы, жалея собаку. Вы направляетесь к метро, пес трусит следом. На входе в подземку вы теряете его из вида и через несколько минут забываете о нем. Однако вечером, вернувшись с работы, вы видите, что он снова сидит перед вашим домом. Очевидно, пес ждал вас весь день, а теперь встречает как старого друга. Он замерз и похудел, но он счастлив видеть вас и надеется, что вы впустите его в дом. Вы так и сделаете, если у вас есть сердце. Вообще-то вы не собирались заводить собаку, но упорство животного побеждает. Вы нужны ему, он любит вас и, кажется, скорее умрет на вашем пороге, чем сдастся.

Вы ведете его по лестнице к двери, ведущей в ваш дом. Благодаря своей настойчивости пес установил между вами единство противоположностей.

Однако ваша жена выходит из себя. Она и слышать не хочет о собаке. Вы пытаетесь отстоять свое решение, но все впустую. Она непреклонна и ставит условие: «Выбирай: или я, или собака» — и вы сдаетесь. Накормив своего маленького друга, вы говорите жене: «Сама его выгоняй, мне духу не хватит». Она живо выставляет его вон, но вскоре чувствует легкое сожаление, вспоминая о скулящем животном на морозе.

У нее появляются дурные предчувствия. Она сердится, что ей пришлось быть бессердечной, но, в конце концов, она никогда не хотела собаку, не хочет и сейчас.

Вечер испорчен. Вы смотрите на жену странным враждебным взглядом, словно впервые увидели ее в истинном свете.

Утром вы снова встречаете пса, но теперь вы не на шутку рассержены. Он вызвал первую серьезную размолвку между вами и женой. Вы пытаетесь прогнать проклятое животное, но пес явно не собирается уходить. Он снова идет за вами по дороге к метро, но теперь вы уверены, что, возвращаясь вечером домой, снова увидите его.

Весь день вы думаете о собаке и жене. Он уже промерз до костей, думаете вы. Вы решаете, что должны что-то предпринять, и с трудом можете дождаться окончания рабочего дня.

Вы возвращаетесь, но собаки нет, и, вместо того чтобы идти домой, вы начинаете ее искать. Но животного и след простыл. Вы ужасно раздосадованы. Вы хотели снова привести его в квартиру и бросить вызов жене. Если хочет уйти от вас из-за собаки, пусть уходит — значит, она никогда вас не любила.

Вы поднимаетесь к себе с тяжелым сердцем, и вдруг перед вами открывается зрелище, удивительнее которого вам видеть не доводилось. Маленькая дворняжка восседает в вашем любимом кресле, вымытая и вычесанная, а перед ней стоит на коленях ваша жена и говорит всякие милые глупости.

В этом случае собака — ключевой персонаж. Ее решимость меняет двоих людей. Одно равновесие было потеряно, но другое найдено. Даже если бы ваша жена не взяла пса в дом, старые отношения все равно были бы подорваны.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Учение о подобии
Учение о подобии

«Учение о подобии: медиаэстетические произведения» — сборник главных работ Вальтера Беньямина. Эссе «О понятии истории» с прилегающим к нему «Теолого-политическим фрагментом» утверждает неспособность понять историю и политику без теологии, и то, что теология как управляла так и управляет (сокровенно) историческим процессом, говорит о слабой мессианской силе (идея, которая изменила понимание истории, эсхатологии и пр.наверноеуже навсегда), о том, что Царство Божие не Цель, а Конец истории (важнейшая мысль для понимания Спасения и той же эсхатологии и её отношении к телеологии, к прогрессу и т. д.).В эссе «К критике насилия» помимо собственно философии насилия дается разграничение кровавого мифического насилия и бескровного божественного насилия.В заметках «Капитализм как религия» Беньямин утверждает, что протестантизм не порождает капитализм, а напротив — капитализм замещает, ликвидирует христианство.В эссе «О программе грядущей философии» утверждается что всякая грядущая философия должна быть кантианской, при том, однако, что кантианское понятие опыта должно быть расширенно: с толькофизикалисткогодо эстетического, экзистенциального, мистического, религиозного.

Вальтер Беньямин

Искусствоведение
Лекции об искусстве
Лекции об искусстве

Джон Рёскин (1819–1900) — английский писатель, художник, поэт, литературный критик, но более всего он известен как теоретик искусства, оказавший огромное влияние на развитие искусствознания и эстетики второй половины XIX — начала XX века. Рёскин многое сделал для укрепления позиций прерафаэлитов, например, в статье «Прерафаэлитизм», а также сильно повлиял на антибуржуазный пафос движения. Кроме того, он «открыл» для современников Уильяма Тернера, живописца и графика, мастера пейзажной живописи.«Лекции об искусстве» — фундаментальный труд Рескина, который он сам считал самым значительным своим произведением, в котором он изложил новую методологию анализа искусства. Искусство, по мнению Рескина неразрывно связано с моралью, религией, природой и человеческой жизнью в целом.

Джон Рескин

Искусствоведение