Искусство и наука танцевально-двигательной терапии. Жизнь как танец

Выбор одного из двух аффектов определяется лишь тем, в какую сторону обращен аффект – вовне или вовнутрь. Так или иначе индивид переживает отчуждение. На уровне «скотного двора» прообразом презрения/стыда можно считать «очередность клевания». Поведение доминирования и подчинения у многих млекопитающих напрямую связано с поддержанием социальной иерархии. Детям приходится сталкиваться с опытом, когда в социуме их принимают или исключают и они фантазируют о том, как им поладить с людьми. Общественные нормы разнятся от одной культуры к другой, однако социальный статус важен везде: в каждой культуре уважение, почитание и другие типы отношений так или иначе регулируются.

Презрение/стыд заставляет индивида сфокусироваться на своем положении в обществе себе подобных. Аффект наказания всегда выражается в контексте отношений – как реальных, так и воображаемых внутрипсихических.

Переживая стыд, наше Я как бы «раскалывается на два – судью и обвиняемого» (Tomkins, 1963, p. 152). Если индивид достаточно развит, то внутренний конфликт контейнируется и со временем интегрируется. Не в силах выдержать напряжение наше Я отыгрывает переживание, проецируя тень – архетипический образ незнакомца внутри нас – на другого человека, социальную группу или нацию.

Разнообразные обычаи, регулирующие отношения между людьми в обществе, являются примером движения от отчужденности «презрения/стыда» к идеалу социальной справедливости. Возможные исходы варьируются от болезненного унижения до глубокого взаимоуважения.

Из-за своей двоякой природы «презрение/стыд» является наиболее сложным аффектом. По мере того, как радость (воображение) и интерес (любопытство) разворачивают сознание в сторону всевозможных переживаний, включающих отторжение, мы используем «воображение отношений», в котором есть понимание хорошего и плохого, добра и зла. В конечном итоге, мы развиваем в себе способность социального, нравственного, этического и эмпатического воображения отношений.

Выводы

В этой главе я попыталась представить процесс развития Самости от извечных глубин бессознательного к высочайшим ценностям человеческой культуры. Делая обзор семи архетипических аффективных тем, мы начали с радости и интереса, которые выражаются в игре/воображении и любопытстве/исследовании. Да, все базовые эмоции важны, но психологическое развитие невозможно без этих двух жизнеутверждающих эмоций, которые постоянно взаимодействуют друг с другом и остальными аффектами. Затем мы рассматривали удивление и замешательство – аффекты центрирования и новой ориентации. Наконец, мы проанализировали и четыре кризисных аффекта: печаль, страх, гнев и презрение/стыд. Помимо телесных ощущений и экспрессивных физических действий, эмоции также выражаются и на уровне воображения.

Тем, кто хотел бы больше узнать о системе архетипических аффектов, я предлагаю ознакомиться с тремя работами Чарльза Стюарта (Srewart С. The Symbolic Impetus: How creative fantasies motivate development, 2001; Dire Emotions and Lethal Behaviors: Eclipse of the life instinct, 2008; New ideas about Eating Disorders: Human emotions and the hunger drive, 2012). Эти книги будут интересны всем, кто изучает аффекты, символы и вопросы развития и целительства.

Мы, танцевально-двигательные терапевты, связаны со всеми гранями воображения. Разные его формы становятся рельефнее при разных видах работы с пациентами разных характерологических типов и наклонностей. При этом, учитывая особенности нашей специальности, каждый танцетерапевт работает с эстетическим воображением, художественным воплощением прекрасного в танце. В то же самое время каждый танцетерапевт работает с воображеием как таинственным вместилищем ритуалов инициации и смерти, церемониальными и медитативными аспектами, открывающими путь к диалогу с внутренним богом (богами). Опускаясь в глубины памяти или анализируя смысл всплывшего во время танца символа, мы также работаем с философским, научным, ученым воображением. Воображение ученого мотивирует нас на то, чтобы глубже понимать суть танцевально-двигательной терапии – «почему мы работаем так, а не иначе?» (Cruz, Berrol, 2012; Fischman, 2006; Goodill, 2005). Танцевальная терапия тесно переплетается с социальным, интерактивным, отношенческим воображением, сюда входит работа с динамикой теневых проекций, а также других проекций, включая перенос. Это область эмпатического воображения, целый мир ожиданий и фантазий друг о друге. В конце концов танцевальная терапия неизбежно приводит нас к главному воображению саморефлексии – квинтэссенции остальных четырех типов, суть которой была выражена давным-давно и выбита на стене храма Аполлона в Дельфах: «Познай самого себя»[29].

Литература

Berrol C. (2006). Neuroscience meets dance/movement therapy: Mirror neurons, the therapeutic process and empathy. The Arts in Psychotherapy, 33: 302–315.

Blakeslee S., Blakeslee M. (2007). The body has a mind of its own. New York: Random House Trade Paperback Ed., 2008.