Искусство Игры: Атака

— Аа-а-арх, тварь… — заорал я, морщась от нестерпимой боли, — Ты будешь гореть в Аду, урод! Вечно гореть в Аду и страдать!

— Как заговорил, слабак! — произнёс он и ударил меня несколько раз по лицу. Здоровья резко скакнуло вниз и уже было в красной зоне, — Если каждый жалкий смертный будет приходить, пытаться отправить меня в какой-то там Ад, а затем умирать, мучаясь прямо у меня перед лицом, это будет просто замечательно! — прошипел он своим мерзким голосом и рассмеялся.

Он достал из моей груди свой кинжал, а затем сделал то, что будет сниться мне в самых жутких кошмарах. Медленно перерезал горло.

Боль была адской. С тебя словно сдирали кожу, оставляя открытую плоть с мясом. И всё это без анестезии.

Спасение пришло в виде моей смерти. Никогда не был ей настолько рад.

Я ожидал очнуться в городе на плите возрождения, как это было в прошлые разы, но внезапно обнаружил себя парящим где-то в полной темноте. Быстро ощупал своё горло и грудь, но там даже не было и намёка на какую-либо рану.

— И куда я попал на этот раз? — прошептал я, а эхо разнесло мой голос во все стороны.

Всё вокруг было сплошной темнотой. Я плыл по течению воздуха то в одну, то в другую сторону. А может и просто стоял на месте. Никаких указателей или ориентиров я не видел, так что с уверенностью сказать не мог.

— Да чтоб тебя! Алё, есть тут кто живой? — прокричал я и тут же пожалел об этом. Эхо накрыло меня со всех сторон моим же голосом с такой силы будто я находился в четырёх стенах, состоящих только из динамиков, выкрученных на самый максимум. Мне казалось, что ещё чуть-чуть и барабанные перепонки просто лопнут.

— Долго ещё ты будешь орать? — прошептал кто-то словно сразу отовсюду. И что странно — его голос не разносился эхом. Точнее эха от него вообще не было.

— А? Чего? Кто здесь? Ты где? — зашептал я, едва он замолчал.

— Я здесь. Там же, где и ты, — донеслось мне в ответ.

— Если это был ответ, то он ни черта не ясен! Ты кто? И где мы находимся?

— Кто я? Это хороший и правильный вопрос, но на него я тебе отвечу в другой раз. Сейчас время не пришло. А находимся мы в месте под названием… Скажем так, для тебя пускай это будетПустота. Здесь нет никого и ничего.

— Почему мы здесь? Как оказались тут? Как выйти отсюда? И почему я тебя не вижу, раз ты здесь?

— Всё? Все вопросы? Ничего не забыл? А то вдруг чего упустил? — с сарказмом произнёс голос.

— Слушай, я хочу выбраться, а не хернёй страдать тут с тобой! — тихо выругался я, — И надрать жопу тому козлоногому уроду при следующей встрече. Если ты знаешь, как это устроить и можешь помочь — я весь во внимании.

— Вообще, это я тебя сюда отправил, минуя привязку твоего возрождения ровно на час. Ты можешь подождать…

— Тц… — я злостно заскрипел зубами, — И зачем ты это сделал?

Но голос, не обращая на меня внимания, продолжил:

— Ты можешь подождать ровно час и появиться на месте своего возрождения… Или вернуться туда, где тебя убили.

— Но сколько я уже здесь? Пять минут? Пол часа? Темноврат, наверное, уже исчез.

Да и не попаду я туда больше. Это было разовое событие.

— В том мире прошло всего лишь пара секунд с момента твоей смерти. Я бы и рад был помочь тебе раньше, но успел только к концу.

— Помимо меня и этого козлоногого, там был только какой-то мужик в закутанном плаще. Это ты? — чуть помедлив вопрошающе произнёс я.

— Я использовал его тело в качестве проводника к тебе, но нет, это не я. Он уже давно мёртв, а его душа была как-то извлечена и использована Темновратом в своих целях. Достать меня фавн не может, а вот использовать силу, которой обладало обладатель этого самого тела, — тут голос прям зазвенел от ярости, — Это в его силах. И это мне очень не нравится.

— Хорошо. Допустим я каким-то образом появлюсь там, что мне дальше делать? Он же снова убьёт меня. Мне нечего ему противопоставить. Даже при моём огромном желание всадить ему клинок в глотку!

Голос какое-то время не отвечал. Нет, умирать я не боюсь, но снова испытывать, как тебя держат за горло, пронзают и поворачивают кинжал в сердце, а затем медленно перерезают горло… Если честно, то это даже звучит не очень, а чувствуется — гораздо хуже.