Искусство любви

Я успокоила себя несколькими несложными пассами. К чему там волноваться в самом деле? В этом пространственно-временном континиуме я ничего не могу изменить, потому что то, что я вижу – произошло уже задолго до того, как я здесь появилась. Это похоже на киносеанс – мое подсознание, используя специфику астрального мира и отправную точку моих поисков – образ волчицы – нашло нужный мне комплекс образов и привела мое астральное тело в тот момент, когда произошло что-то очень важное для объекта, который я ищу... Только вот – что именно – этого я пока не установила. И вообще как-то не очень понятно – если сначала я видела сибирского оборотня, то потом – сейчас – тот же оборотень, только теперь умирающий от ран и девушка Света... Что здесь происходит? Ясно, что сам сибирский оборотень и – особенно – его смерть – очень важны для той, кого я ищу, иначе мое подсознание не акцентировало бы мое внимание на сценке в тайге.

Пламя вдруг взвилось вверх и в клубах бесцветного дыма мелькнуло лицо человека... Жаль, что я не успела рассмотреть черты этого лица.

И немедленно тонкий полупрозрачный проводок запульсировал и налился кипящей красно-черной жидкостью, точно по нему от страшного чудовища к нежной девушке перекачивали ядовитую кровь.

Бесконечно продолжался этот процесс. Наконец, когда последнее дыхание покинуло тушу страшного оборотная, обнаженная девушка на топчане вдруг вздрогнула и ремни, стягивающие ее, бессильно опали.

В синем пламени снова мелькнуло человеческое лицо, черты которого мне так и не удалось уловить.

Девушка поднялась и посмотрела на меня. Хоть и знала, что она никак не могла меня увидеть, дрожь пробила меня с головы до пяток.

* * *

И мгновенно жерло кроваво-красной воронки вновь всосала меня, а через неопределенный отрезок времени выбросило в другую комнату, половину которой занимала большая кровать с всклокоченными простынями.

Обнаженная девушка Света сидела на этой кровати в той же самой позе, в которой я оставила ее в темной и душной комнате.

Она смотрела на меня и не видела меня. Ни ее поза, ни выражение лица не изменились – изменился только интерьер комнаты.

Рядом со Светой на кровати сидел молодой человек – длинные волосы обрамляли вытянутое бледное лицо, тело молодого человека было испещрено шрамами, а на плече виднелась татуировка воздушно-десантных войск.

На постели – между девушкой Светой и молодым человеком лежала большая куча денег.

– Никого купить нельзя, – со вздохом произнесла девушка Света, – Человек – это не только... физическая оболочка, наполненная... – Света на мгновение замолчала и заговорила вновь, – душой... Наполненная душой, так сказать. Оболочку можно взять напрокат, но как можно купить то, чего не видишь и не понимаешь?

Молодой человек, сидящий рядом со Светой, долго смотрел на нее, потом вытянул вперед руку и, словно до своего отражения в зеркале, дотронулся до ее лица и провел пальцами и ее волосам.

– Я достану деньги, – опустив руку, сказал молодой человек с татуировкой ВДВ на плече, – я тебя отсюда вытащу. Тебе ведь совсем не здесь место. Я сделаю все, что ты захочешь, знаешь?

И снова все закружилось – мелькнула дверь, ведущая в короткий коридор, лестница на первый этаж и знакомый уже мне банкетный зал бара «У Михалыча», где Васик справлял свой последний холостой мальчишник, а потом и сама вывеска «У Михалыча»...

А потом все кончилось и я очнулась на переднем сиденье в автомобиле Даши.

* * *

Очнулась и медленно провела ладонью по лицу, словно не веря, что я вновь оказалась в своем мире.

Машина не двигалась – стояла на месте.

– Приехали! – весело констатировал Васик. – А ты, Ольга, спала, что ли, всю дорогу?

– Нет, – ответила я, – не спала.

Глава 9

Пространство за окном казалось сконструированным из кусочков стекла, и готово было разлететься в осколки от малейшего толчка.

Антон открыл глаза и посмотрел на часы на противоположной кровати белой стене. Было всего только – половина седьмого вечера.

Он рывком сел на кровати и тут же ощутил, что, укладываясь спать, не снял ни плаща, ни даже ботинок.

Под столом валялись две опорожненные бутылки водки. Стакан был разбит. Антон нахмурился, но так и не смог вспомнить тот момент, когда он разбил стакан.

Начинала болеть голова. Антон провел ладонями ото лба к затылку, как будто зачесывал волосы назад – и боль тут же успокоилась и сползла куда-то в основание шеи, а потом исчезла совсем, чтобы явиться через несколько минут и мучить его весь оставшийся день.

– Что теперь? – спросил Антон у пустой и безмолвной квадратной комнаты.

Он поднялся и прошел в ванную. Напился из-под крана и закурил, усевшись на край ванной. Он не помнил, как дошел домой – напрочь забыл весь путь от той самой комнаты «У Михалыча» и своей квартиры. Помнил только, что покупал водку в магазине неподалеку от дома. А потом пил – стакан за стаканом, чтобы ни о чем не думать, а только успокоить бешено стучащее сердце и кровь, фонтаном бьющуюся о стенки черепа.