Искусство малых шагов. Рассказы и хроники из жизни священника

Фонари заканчиваются, гаснет свет. Я уже не вижу снежинок, лишь чувствую, как они летят мне в лицо, тают и стекают каплями по щекам. Чем дольше я продолжаю идти, тем большее ощущение сиротства. Не умирай, добрый ангел Йоханссон, нам без тебя будет трудно.

Старик

«Этот дед тот еще был дед». Отец Филипп, настоятель храма в честь Архангела Михаила в селе Угрюмиха, частенько его вспоминает. Маленький, шустрый, быстрый в движениях и страстный любитель поговорить. Жил он одиноко, жена давно умерла, дочка выросла, вышла замуж и проживала отдельно. Футболом дед не интересовался, потому телевизор простаивал у него без дела. Одна отрада только и оставалась старику, что выйти из дому да зацепиться языками с кем-нибудь из знакомых. Но собеседники тоже просто так на дороге не валяются. Потому как они по ней ходят. Вот, чтоб не пропустить потенциального собеседника, дед в качестве наблюдательного пункта вкопал на тропинке рядом с калиткой старую покрышку от грузовика и использовал ее как лавочку. С самого утра его можно было видеть сидящим на шине в телогрейке и с неизменной папироской в зубах. «А, Петровна! Здорово-здорово, трам-та-та-там. Чего-то прохладно сегодня, прямо-таки с самого утра, трам-та-та-там!»

Нужно сказать, матерился дед Сашка постоянно, расцвечивая свою речь множеством виртуознейших оборотов. Потому никто из знавших его соседок общаться с дедом не соглашался, а если и выходили с ним на контакт, так только по необходимости, поскольку дед Сашка вполне себе неплохо разбирался в электрике и был способен наладить практически любую проводку. А мужики деда принимали. Не сказать, чтобы любили, но пообщаться останавливались охотно и зависали с ним в разговорах надолго. Оправдываясь тем, что «с нашим дедом никаких новостей не надо смотреть, всё знает и обо всем расскажет. А что не знает, о том домыслит».

И домысливая, старик частенько попадал в самую точку. Сегодня таких людей называют аналитиками. Телевизор старик особо не жаловал, а вот в удовольствии почитать умную книжку он себе не отказывал. Даже зимой деду некогда было скучать, а уж в остальное время года пространство вокруг врытой им в землю покрышки превращалось в деревенский информационно-аналитический центр.

Любил дед Сашка поговорить и на отвлеченные философские темы, не исключая и область божественного. Потому, пересекаясь со своего колеса с мимо идущим батюшкой, он немедленно начинал интересоваться датами начала грядущего или окончания текущего многодневного поста, гастрономическими особенностями его проведения или просил растолковать значение очередного церковного праздника. Но больше всего дед интересовался временем прихода антихриста – не пора ли уже начать запасаться мылом, спичками и тушенкой.

Теоретически с дедом можно было обсудить любую тему, в том числе тушенку, если бы не его пристрастие к матерщине. Правда, сам он не считал, что сквернословит, просто на этом языке разговаривает. Потому для батюшки никаких поблажек в общении с дедом не предвиделось, по этой причине и дружбы у них с отцом Филиппом не получилось.

«Помню, однажды, – рассказывал батюшка, – возвращаюсь я из храма. Иду к себе домой и решаю пойти по дороге через деревню. Подхожу к дому деда Сашки, колесная покрышка, обычное его место обитания пустует. Думаю, вот и хорошо, не придется вступать в ненужные разговоры. И вижу, как идет он мне навстречу и толкает перед собой ручную тележку, до верха наполненную книгами. Зрелище для меня, честно сказать, неожиданное.

– Откуда книги, дядя Саша, неужто в библиотеку записался?

– В библиотеку? – передразнил он укоризненно. – С помойки везу.

Он хватает лежащий сверху том из собрания сочинений Пушкина и сует мне его чуть ли не в самый нос.

– Видал?! Дожились! Пушкина на помойку свезли! А это видал?! Шекспира! Самого Шекспира не пожалели. Небось молодые, у старика рука не подымется, классиков – и на помойку!

Возмущался дед Сашка искренне, ругаясь при этом больше обычного, что соответствовало драматизму события.

– Дядя Саша, с книгами-то что будешь делать? Куда тебе их столько? Избу-читальню организуешь?

– Ага, избу-читальню, разбежался. Я их сейчас в порядок приведу и в Москву по частям переправлю. У меня в столице братан бизнесом занимается. На Новом Арбате возле книжного магазина с земли старыми книжками торгует. Картонку прям на асфальт кладет и товар на нее выкладывает.

– И покупают?

– А чего нет? Стал бы я тогда с этими книжками корячиться. Берут, на хлеб ему хватает. Народ тянется к знаниям, а эти, – он погрозил неизвестным «им» кулаком, – книги на помойку выкидывают.

И дальше в присущей ему манере он высказал всё, что о них думает.

Одно плохо: не было у деда внуков. Может, потому нереализованная дедова любовь к подрастающему поколению и выливалась у него в пустые посиделки на колесе.