Искусство обмана

– Прилагательное. Шесть слогов. Тринадцать букв.

Направляясь в гостиную, Адам услышал спор. Проведя полдня в относительном спокойствии, он не был уверен, что справится с очередным приступом безумия хозяина дома. Голос Фэйрчайлда постепенно повышался, и Адам, остановившись у двери, увидел, как художник взволнованно нарезает круги по студии.

«Макинтайр заплатит за это, – мысленно поклялся Адам. – Месть будет медленной и изощренной». Фэйрчайлд осуждающе ткнул куда-то пальцем. Адам посмотрел в ту сторону и на мгновение застыл, ошеломленный.

Девушка, сидевшая в кресле, настолько разительно отличалась от того замызганного трубочиста с косами, что он никак не мог связать в единое целое два этих образа. На ней было платье из тончайшего шелка, такого же темного, как ее волосы, с богато расшитым лифом и длинным разрезом, открывавшим взору нежное бедро. Адам разглядывал ее профиль, пока она невозмутимо слушала взбудораженного отца. Ее лицо с тонкими, красиво очерченными линиями и высокими скулами отличалось идеальной овальной формой. Полные губы были немного изогнуты в подобие улыбки. Кожа золотисто-медового оттенка – теперь ее не скрывал слой сажи – казалась бархатной. Только большие серые глаза, задорно поблескивая, напоминали о том, что это та же самая девушка. Подняв руку, она откинула темные волосы, ниспадавшие на плечи.

В ней таилось нечто большее, чем просто красота, хотя Адам встречал женщин и более прекрасных, чем Кирби Фэйрчайлд. Но это «нечто» в ней… Он пытался подобрать правильное слово, но оно ускользало.

Словно почувствовав присутствие Адама, Кирби повернула голову и снова беззастенчиво уставилась на него любопытным взглядом, в то время как ее отец продолжал нести несусветный бред. Медленно, очень медленно она улыбнулась. Адама захлестнула волна невероятной силы.

Сексуальность, неожиданно осознал он. Подобно тому как другие женщины благоухали дорогим парфюмом, Кирби Фэйрчайлд источала сексуальность, необузданную, беспощадную, почти непереносимую.

Быстро оценив силу Кирби, он понял, что ее не так-то легко обмануть. С Фэйрчайлдом можно управиться запросто, но с его дочерью придется держать ухо востро. К тому же Адама уже переполняло желание заняться с ней любовью. Необходимо действовать крайне осторожно.

– Адам, – заговорила она мягким голосом, который тем не менее заглушил крик ее отца. – Вы, похоже, нашли нас. Входите, папа почти закончил.

– Закончил?! Да я уничтожен! Своим собственным ребенком! – Фэйрчайлд направился к Адаму, едва тот вошел в комнату. – Она назвала меня самонадеянным. Неужели это слово позволительно употреблять дочери, я вас спрашиваю?

– Аперитив? – вмешалась Кирби и плавно поднялась. Адаму всегда казалось, что так могут двигаться только высокие, гибкие женщины.

– Да, спасибо.

– Вам подходит комната? – Лицо Фэйрчайлда снова озарилось улыбкой, он плюхнулся на диван.

– Вполне. – Адам решил, что сможет управлять ситуацией, только если притворится, что все нормально. Притворство, в конечном счете, часть игры. – У вас весьма… необычный дом.

– Я люблю его. – Довольный, Фэйрчайлд откинулся на спинку. – Он построен на рубеже веков богатым обезумевшим английским лордом. Ты покажешь завтра дом Адаму, Кирби?

– Конечно. – Она вручила гостю бокал, посмотрев ему прямо в глаза.

В ее ушах блестели алмазы, холодные, точно лед. Он почувствовал жар во всем теле.

– С нетерпением жду.

Стиль, наконец решил Адам. Врожденный или выработанный с годами, но у мисс Фэйрчайлд собственный стиль.

– Мы постараемся вам угодить. – Она улыбнулась поверх бокала, думая об Адаме.

Адам снова посмотрел на Фэйрчайлда:

– Ваша коллекция произведений искусства сделает честь любому музею. Тициан в моей комнате великолепен.

«Тициан, – в панике подумала Кирби. Как она могла забыть о нем? Господи, что теперь делать? Хотя какая разница? – Сейчас это уже не имеет значения, – уверила она себя. – Ничего нельзя изменить».

– Полотно с видом на Гудзон на западной стене… – Адам снова повернулся к Кирби, пока она пыталась успокоиться. – Это ваша работа?

– Моя… о да. – Она улыбнулась своим воспоминаниям. С Тицианом она разберется позже. – Я забыла об этом. Боюсь, она немного сентиментальна. Я тогда была влюблена в сына шофера. Там мы целовались.

– У него кривые зубы, – напомнил Фэйрчайлд.

– Любовь побеждает все.

– Берег Гудзона – неподходящее место для потери девственности, – серьезно заявил отец. Поболтал напиток в бокале, затем осушил его.

Обрадовавшись резкой вспышке отеческих чувств, Кирби решила все обратить в шутку:

– Я не теряла девственность на берегу Гудзона. – Лукавые огоньки мерцали в ее глазах. – Я потеряла ее в «Рено» в Париже.

«Любовь побеждает все», – про себя повторил Адам.

– Ужин подан, – важно объявил Кардс, появившись в дверях.

– Вовремя. – Фэйрчайлд подскочил. – Человек умирает с голоду в своем собственном доме.

Кирби посмотрела с улыбкой вслед удалившемуся отцу и предложила руку Адаму:

– Идемте?