Искусство обмана. Популярная энциклопедия

1. Постановкой незначительных вопросов, относящихся к несущественным обстоятельствам дела или вовсе не имеющих к нему отношения, усыпить настороженность и бдительность Ильи.

2. Выбрав момент, когда допрашиваемый психологически «разоружился» и уже не ждет ничего опасного, задать вопрос, ответ на который ставит допрашиваемого в положение «попавшегося», то есть «переиграть» допрашиваемого. Таким кульминационным моментом допроса был вопрос о том, спрашивал Илья у полицейского о времени до убийства или после. Любой ответ на этот вопрос ставил Илью в положение человека, знающего о времени совершения преступления, то есть в положение убийцы, поскольку, судя по показаниям Ильи, просто свидетелем — очевидцем преступления он быть не мог.

Надо сказать, что у каждого следователя существуют свои любимые методы ведения допросов. Уже упоминаемый нами следователь военной контрразведки О. Пинто считает, что хорошие результаты дают демонстративная вежливость и доброжелательность к подозреваемому. По мнению О. Пинто, очень важно завоевать доверие подозреваемого и, если это удастся, внушить ему чувство ложного самоуспокоения. Он пишет:

«С кажущейся беззаботностью откидываясь на спинку кресла, следователь своими спокойными, доброжелательными манерами заставляет подозреваемого считать, что допрос — это только неизбежная официальная процедура. Допрашиваемый успокаивается и в таком состоянии обычно выдает себя».

В своей книге «Охотник за шпионами» Пинто дает рекомендации к ведению допроса. Он пишет: «Следователь должен быть вежливым и не выражать словом или поведением сомнения, удивления и т. д., кроме, пожалуй, восхищения. Явную ложь и хвастливость надо поощрять. Не следует обращать внимание допрашиваемого на противоречия в его рассказе.

Если показания допрашиваемого и людей, с которыми он был задержан, расходятся, никогда не указывайте ему на это во время первого допроса.

Чем больше противоречий в рассказе допрашиваемого, тем искуснее следователь должен делать вид, что безгранично верит ему. Следователь не должен задавать вопросы или делать замечания, которые могли бы заставить допрашиваемого насторожиться и дать понять, что ему не верят».

Кроме того, Пинто рекомендует самые важные вопросы ставить неожиданно и прямо, причем в форме не вопроса, а как бы утверждения, которое не должно оставить подозреваемому пространства для маневра:

«Если, например, вы уверены, что данное лицо поддерживало связь с немецким консулом в определенном городе, не спрашивайте его: «Вы когда-нибудь ходили к немецкому консулу в таком-то городе?» Вместо этого спросите: «Когда вы в последний раз были у немецкого консула?»

Такие вопросы следует ставить неожиданно, вне зависимости от предыдущего разговора; при этом наблюдайте за кадыком и веками допрашиваемого».

Вспомним также один из эпизодов романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание».

Раскольников, по его словам, в последний раз был у ростовщицы за три дня до убийства, когда приносил ей в заклад часы. Следователь Порфирий Петрович, заканчивая неофициальный допрос Раскольникова, как бы между прочим заговаривает о малярах, задержанных полицией в связи с убийством:

«— Да вот, кстати же! — воскликнул он, — проходя-то в восьмом часу, по лестнице-то, не видели хоть вы, во втором этаже, в квартире-то отворенной, — помните? двух работников, или хоть одного из них? Они красили там, не заметили ли? Это очень важно для них!

— Красильщиков? Нет, не видал… — медленно и как бы роясь в воспоминаниях отвечал Раскольников… — Нет, не видел… а вот в четвертом этаже (он уже вполне овладел ловушкой и торжествовал) — так помню, что чиновник один переезжал из квартиры… напротив Алены Ивановны…

— Да ты что же! — крикнул вдруг Разумихин, как бы опомнившись и сообразив. — Да ведь красильщики мазали в самый день убийства, а ведь он за три дня там был? Ты что спрашиваешь-то?

— Фу, перемешал! — хлопнул себя полбу Порфирий».

С. Родионов в документальном рассказе «Долгое дело» пишет, что допрос — это всегда психическое насилие, а то, что слишком правдоподобно выглядит, обычно не согласно с истиной. Кроме того, там, где человек слишком точно рассказывает, он говорит неправду. В подтверждение — пример из его собственной практики.

16 июня мошенница украла дорогой перстень. Подозреваемая была вызвана на допрос.

— Скажите, что вы делали 15 июня?

Подозреваемая замешкалась — на секунду, на почти неуловимый миг, в который она непроизвольно повела взглядом, расслабила щеки и разомкнула губы для бессознательного ответа.

«Она! Конечно, она».

— Я не помню, вероятно, была на работе.

— А 16 июня?

— Помню, утром пришла на работу, где пробыла до обеда. Потом ходила в детсадик на вспышку коклюша. В 19.00 пришла домой.