Искусство пантомимы

Любовь часто молчалива. Вот почему мотивы лирики так органично звучит со сцены театров пантомимы. И все-таки изображение любви в пантомиме достигается нелегко. Любовная тематика особенно не терпит никакой банальности, штампов, к которым столь часто тянет начинающих исполнителей.

Драматург пантомимы обязан создавать такие ситуации, в которых герои могли бы без слов ярче всего выразить свои чувства. При построении лирической линии важно находить поводы для столкновения характеров, борения чувств, не забывая о способах их пластического выражения Особенно важно правильно построить завязку. В замысле следует учитывать, в какой момент происходит первая встреча лирических героев, знакомы ли они между собой, или же зритель становится свидетелем их знакомства. Предположим, принят второй вариант. Теперь надо уточнить характеры героев: застенчивые люди знакомятся иначе, чем уверенные в себе; суровые — не так, как, скажем, легкомысленные.

Нужно решить, как герои относятся к знакомству, желают ли его, или любовь пришла лишь к одному человеку, оставаясь до поры до времени неизвестной другому, как это было между черкешенкой и кавказским пленником в поэме Пушкина. (К слову сказать, все действие этой поэмы, где между героями, не знающими языка друг друга, ведется «очей и знаков разговор», — чистейшей воды пантомима!)

Пластическое раскрытие лирической темы требует насыщенного, тонко продуманного действия, а главное — свежего решения.

Во время гастролей в Советском Союзе индийский ансамбль «Дарпана» показал великолепную пантомимическую сюиту — «Приключения принца Ясовармана». История трогательной любви юноши и его благородных деяний передана с волнующим очарованием. Как необычно и одухотворенно раскрыто зарождение любви героев с помощью, казалось бы, простого приема: герои перебрасываются мячом.

Доведенная до технического совершенства, полная пленительной грации, игра воображаемым мячом покоряет зрителей. Мяч как бы обретает одушевленность. Словно живой, «перепархивает» он от юноши к девушке, от нее — снова к юноше. Сначала мяч совершает длинные перелеты из края в край сцены то будто радугой, то по прямой Потом радуга все больше сокращается, словно ее укорачивает какая-то неведомая сила. Все движения влюбленных строжайше подчинены четкому ритму: удары барабанов оттеняют каждый бросок и каждое касание мяча руками. Все ближе и ближе молодые люди. Уже не двумя руками, а из ладони в ладонь, с трепетной нежностью, передается мяч — покровитель влюбленных…

Думается, что этот пример позволяет составить представление о том, какой впечатляющей может быть любовная сцена в пантомиме, если она решена тонко, свежо и поэтично.

ОБЛИЧИТЕЛЬНЫЙ СМЕХ

Все виды и оттенки смешного — юмор, шутка, ирония, сарказм, гротеск, буффонада, пародия, памфлет, карикатура— находятся на вооружении у пантомимической драматургии. Смех — стихия пантомимы.

Но смех — капризен. Бывает, что сценка в пантомиме, неизменно вызывавшая смех, перестает быть смешной только из-за того, что актер не вовремя поднял руку или как-либо слегка изменил установленные движения. Порой то, что казалось очень смешным на репетициях, не вызывало никаких зрительских реакций на спектакле.

При сочинении либретто пантомимы всегда следует помнить: стремление смешить только для того, чтобы смешить, не принесет настоящего удовлетворения ни зрителям, ни вдумчивому исполнителю. Автор пантомимы должен стремиться к содержательности комедийных либретто. Ведь смех обладает великой обличительной силой.

В пантомиме часто звучат сатирические мотивы. И в наши дни не перевелись мишени для сатирического прицела. Советский мим-комедиограф должен умно пользоваться могуществом смеха, бороться своим искусством против пережитков прошлого, за утверждение нравственных идеалов общества.

Аркадий Райкин постоянно включает в свои спектакли сатирические пантомимы. Одна из них, к примеру, направлена против тех, кто оказался в плену у «зеленого змия». С помощью отточенной жестикуляции и мимики актер прослеживает жизнь пьяницы от младенчества до возраста вполне зрелого. Два-три жеста, мгновенное преображение— и вот в колыбели лежит малыш, забавно суча ножками. Ребенок чуть подрос, он уже передвигается по комнате на четвереньках. Умиленные родители кормят его из ложечки: «за маму… за папу… за бабушку».

Этап за этапом, делая наброски беглыми штрихами, ведет актер своего «героя» по жизни: он школьник, выезжающий на «подсказках»; он влюбляется; он на работе. И вот уже отправляется с женой в гости.