Искусство проклинать [СИ]

Нина Сергеевна отвесила дочери крепкую пощёчину, и у Маринки выпал, повис возле носа левый глаз. Она преувеличенно-спокойно и аккуратно вставила его на место, и в ответ дала матери ногой в живот. После этого жуткая парочка затеяла драку, раскачивая лодку, вырывая друг у друга клочья шерсти, волос и кожи. Потом оторванная корявая рука в чешуе упала возле Витьки, и уцепилась длинными загнутыми когтями за его высокий резиновый сапог. Это вывело беднягу из состояния ступора. Он вскочил на четвереньки, а затем, уже на ногах, рванул к машине, оставленной на берегу… Обманутые в своих вожделениях дамы, поначалу не заметили в пылу драки его бегства, но, спохватившись, попытались догнать. Отстали только на мосту. Витька помчался прямо ко Льву Борисычу.

Мы помолчали. Ашот уже не спускал с меня глаз и был заметно расстроен, что я не удивляюсь. Не удивилась — значит, знаю.

— Тина, это в самом деле ты обожгла Маринку? Как? — спросил Лев Борисыч.

— Навела на неё свой крест. Тот самый. Мне отдал его Дан.

— Что это было, Тина, скажи? — выдавил из себя бледный Витька, поднявшись с места и встав возле стола Ашота, лицом ко мне. — Почему они такие? Как это случилось?

Ильяс отбросил свою тряпицу, и тоже придвинулся, испытывающее буравя меня глазищами в пол-лица. Все были встревожены, ошеломлены. Все, кроме Ашота. Он тоже знал…

— Почему же ты молчала, Тина? — Ильяс уже не скрывал нетерпения. — Почему не сказала никому?

— А кто бы мне поверил? В дурдом не хотелось — вот и молчала.

— Так расскажи теперь. — У Льва Борисыча было несчастное, но, как всегда, доброжелательно-сдержанное лицо, а голос твёрдый и почти спокойный.

Не нужны никакие боевики Васо! — внезапно пришла мне в голову мысль. Вот она — команда, которую я знаю и люблю, в которую верю. Каждый стоит отряда. Я могу пойти с ними хоть куда… Я могу… и не хочу… но я пойду! Если я им откажу, они меня свяжут и понесут на руках, как боевое знамя.

И я рассказала всё в третий раз. Медленно, спокойно и сухо, без эмоций, с оценочными комментариями, расчётами, догадками. Я говорила обо всём, кроме Братии, которая была тайным союзом. Когда я закончила, в мастерской стало тихо. Лев Борисыч снова протёр очки белоснежным платком, Ильяс пробормотал слова молитвы, Витька помял лоб и щёки ладонями. На Ашота я не взглянула ни разу за всё это время. Мне кажется, он тоже иногда кричит про себя, а это только его личное дело…

— И что теперь делать, девочка? — прервал молчание Лев Борисыч.

— Подождать.

— Чего ждать? — Витька вскочил и забегал по мастерской. — Как ждать? У меня семья! Одних детей одиннадцать человек. Чего же ещё ждать?

— Майской ночи. С тридцатого на первое наступает ночь Большого шабаша. На шабаш в честь неё соберутся все сатанисты города. Тогда, даст Бог, мы и встретимся. Лицом к лицу.

— И что? Они будут стоять и ждать, когда ты разобьёшь их своим крестом? — Витька остановился напротив, наклонившись ко мне помятым от недосыпания, серым лицом.

— Не думаю… Но я тоже не собираюсь просто стоять. Я готовлю на это случай целый сценарий. И оружие.

Он успокоился так же внезапно, как и вспыхнул. Принёс свой стул и уселся передо мной.

— Говори, Тина! Я хочу получить роль в твоём сценарии.

— Тиночка, надо хорошенько всё обдумать, очень хорошо! Я знаю, у тебя светлая голова, — подал реплику Лев Борисыч. — Только одна голова хорошо, а две… три лучше.

— Четыре, — отозвался Ильяс, а Ашот, молча подняв руку, отметив своё участие, переменил позу и успокоил обе руки на коленях.

— Говори, Тина! Хоздравати!

Это странное слово — волшебное. Оно приносит мне покой. Как давно я его не слышала… Как-то пыталась сказать сама себе хоз-дра-ва-ти, но эффект был совсем не тот. Без характерных Ашотовых растяжек и придыханий это просто слово, у него — как прикосновение.

— В первую очередь нужно выяснить, где прячется Хорс. Он затаился, но из города не уехал — слишком много наворочал, бросать жалко. Прячется где-нибудь на окраине. Там его не достанут зареченские, с которыми у секты вышел конфликт. Это лучше узнать тебе, Ильяс, через ребят Маго. Мне нельзя — Маго сразу насторожится и начнёт «принимать меры». А ты можешь придумать что-нибудь, про предполагаемый заказ, например…

— Да я вообще к ним не полезу — обещает Ильяс: Через дядю всё узнаю. Он теперь у Маго в Сервисе работает.

— Так… Хорошо! Мы установим слежку. Время терпит и несколько дней ещё есть.

— Оружие я возьму на себя, — предлагает Витька.

— Много его не понадобится. У меня своё, у Ильяса, наверное, тоже… — отвечаю я.

— Да, есть, как без оружия. Охотничье есть и боевое найдётся, если поискать. — Ильяс на мгновение опускает глаза в пол и, стряхнув какую-то невесёлую мысль, с лёгким вздохом говорит: — Уж чего-чего, а оружия-то, кругом достаточно…

Мне хочется погладить по голове этого мальчика, который насмотрелся на боевое оружие к своим 23 годам до упора, но я продолжаю: — Обязательно понадобится взрывчатка. Особая, чтобы огня и шума побольше, но в одном месте. И чтобы с её помощью можно было распылить особое снадобье.