Искусство проклинать (СИ)

Я так неудачно устроена и задумана, что накануне важных дел не могу ни есть, ни спать, ни жить спокойно. Слава Богу, умею, хотя бы, не баламутить окружающих… Сна не было ни в одном глазу. Дан, как всегда, обнимал меня со спины, и, кажется, был спокоен. Я перестала считать баранов, слонов, врагов и обиженных. Просто лежала с закрытыми глазами. Если смогу — высплюсь днём. Для этого нужно всего-навсего очень устать.

— Ты не спишь, Тина.

— Нет, но это ничего. Так бывает… — отвечаю я: Дан, Баба Саня говорит, что у меня Дар. Ты знаешь, какой у меня Дар?

— Конечно — после некоторой заминки отвечает он: Это твои руки.

— Руки? А что с моими руками?

— Они лечат. Рекс уже на ногах, разве ты не заметила? Он бегает и может подниматься по лестнице.

— Почему же я тогда не смогла вылечить своего сына?

— Тогда ты ещё не могла. Тогда ты только снимала боль. Ты сумела продлить его жизнь, и он не мучился угасая.

— Это Алексо? — спрашиваю я, пожевав губы, ставшие сухими и непослушными. (Мама, поладь!).

— И Алексо тоже. Ты лечила Алексо, он давал тебе силы. Но ты сама. Твои силы растут.

— Зачем Хорсу такой Дар?

— Ты вылечила и меня тоже, без всяких зелий и колдовских чар. Мои раны затянулись. Для навья это великое умение. Повреждения, полученные от святой силы, почти невозможно лечить — ответил он и изменил тему разговора: Тина, завтра будет тяжёлый день. Ты должна отдохнуть.

— Мне не спится. Для меня всегда тяжкая забота уснуть, когда это необходимо. Я, обычно, и не пытаюсь…

— Раньше я мог… Сейчас попробую…

Он положил холодные пальцы, большой и указательный, мне на ключицы возле самой ямки и стал медленно проговаривать слова знакомой греческой молитвы, поглаживая в такт косточки от центра к краям. И я мягко, неторопливо стала проваливаться в лёгкий ласковый сон…

— Значит я — Целитель? — невинным голосом спросила я у Дана перед рассветом, поднявшись с постели. Он присаживается на край кровати, и молча смотрит на меня. Я вижу, что ему не по себе. Его лицо уже обрело все обычные человеческие свойства и теперь непросто что-то от меня скрывать.

— Это ты сразу и разглядел во мне там, в Курятнике? А потом пришёл в Изумруд, чтобы убедиться, что не ошибся?

— Чтобы окончательно влюбиться, Тина. Погрузиться в это с головой… Я уже знал, что ты Целитель. Но куда важней было то, что ты единственная на свете…Я пришёл, чтобы тебя увидеть. Всё остальное тогда отступило на задний план.

— Но долго так продолжаться не могло, сколько не надейся. Целители в Братии на вес золота и приносят огромную пользу. Я возвращала к жизни Алексо и ты был готов привлечь меня в Братию… В качестве Целителя, да? Ты рассказал мне всё о своих ранах и группе крови, о своей семье…

— Я мечтал о том, чтобы ты стала моим драгоценным Оплотом, Тина. Я видел, что могу тебе понравиться… Но никак не мог понять, почему ты не хочешь себе в этом признаваться. Понял позже… Братия — это было не к спеху и это вопрос выбора. Ты могла стать Целителем, или отказаться, это неважно.

— Это важно, Дан и я бы не отказалась. И это было бы чудесно для нас обоих. Но тут появился Вилов и заставил тебя волноваться. Ты старался сберечь меня от него всеми силами. Я никак не могла понять, почему ты иногда бывал таким напуганным: тебя ведь очень трудно испугать, Дан… Когда произошла та драка в Паласе ты испугался до того, что выдал мне напрямик все свои чувства…Почему ты тогда так встревожился, Дан?

Он молчал, опустив голову, и мне пришлось поднять её за подбородок, чтобы увидеть его лицо. В нём было столько муки…

— Кого ты увидел во мне тогда, Дан? Кто я, скажи. Я Боец или Защитник?

— Прошу тебя, Тина… — Дан попытался встать, но я мягко удержала его на постели, обняв за плечи.

— Я теперь всё знаю, Дан и могу сделать выводы самостоятельно. Это уже лишь вопрос времени. Скажи мне, Дан, кто я?

— Ты… Тина, ты — всё. Ты Боец и Защитник, Целитель и Оплот. Так не бывает и не было никогда, я могу ошибаться, но я не ошибаюсь: ты — всё сразу.

— И ты этого не хочешь — заканчиваю я, даже не пытаясь анализировать всю силу тяжести, которую начинаю чувствовать при этом ошеломляющем известии: Ты не хочешь для меня жизни, в которой мне некогда будет даже найти время для отдыха.

— Пожалуйста, Тина, не бери на себя всё, что можешь, и всё, чего не можешь. Ты сама сказала, что самое ценное для Братии — это искусство Целителя. Я… Я не смогу оставаться с тобой так долго, как всегда хотел. Но я должен быть уверенным, что ты в безопасности…

— Нет, только не говори о том, что ты… что ты исчезнешь! Прошу тебя, не надо! Ты будешь всегда со мной, Дан! Мы не можем расстаться! — наступила моя очередь паниковать и я начинаю сходить с ума от страха. Ну куда он собрался!

— Это то, чего мне больше всего хотелось… Но Тина, у тебя должна быть нормальная человеческая жизнь. А я… ты знаешь, что я такое теперь. Я никогда бы не смог отказаться от тебя раньше. Не знаю, чтобы я делал, но я просто не сумел бы без тебя жить. Ты, может быть, и не любила меня, но полюбила бы — я уверен. А сейчас для тебя лучше, чтобы рядом с тобой был живой человек…