Искусство Раздевания

Перед кассами стояли четыре длиннющие очереди. Музыкальное сопровождение сменилось: теперь посетителей радовали низкопробным рэпом. Мне показалось, что я сейчас упаду в обморок от недостатка кислорода. Боже, эти магазины высасывают из людей все соки. Неудивительно, что у них такая текучка кадров: кто согласится работать за гроши в подобных условиях? Коко стояла второй от кассы, и переругивалась с женщиной впереди себя. В каком-то смысле мне повезло с матерью. Она хотела, как лучше. Пыталась помочь мне единственным известным ей образом. И даже если бы Коко ненавидела этот магазин, мне бы пришлось полюбить его, чтобы только показать ей свою заинтересованность. Потом я бы стала любительницей дешевых шмоток, так что придется благодарить Бога за то, что Коко избавила меня от этого безумия и положиться на ее опыт.

Я пробилась к ней, охваченная нежностью.

— Спасибо, что сходила со мной, мама. Я знаю, тебе это далось непросто.

— Шутишь? — спросила она. — Это же весело! Не могу дождаться, когда мы купим тебе шестидюймовые шпильки.

Я улыбнулась. И промолчала.

Глава двадцать третья

— Почему ты позволила маме стать стриптизершей?

Был субботний вечер. Мы с бабушкой ели спагетти на кухне. Начался мой первый год в старшей школе. И один мой одноклассник похвастался, что проник в стрип-бар с документами своего старшего брата и ему там понравилось.

Бабушка усмехнулась, накручивая макароны на вилку:

— Ты действительно думаешь, что я могла ей помешать?

Бабушка родилась и выросла на Лонг-Айленде и переехала на Манхэттен при первой же возможности. Ее седые волосы всегда собраны в пучок. Кожа была красивого темно-оливкого оттенка, который не посчастливилось унаследовать ни Коко, ни мне. Складывалось впечатление, что этот цвет создает дополнительный покров для ее тела. Я никогда не видела ее в платье, бабушка предпочитала белые джинсы и простые синие рубашки.

— Но ты хотя бы выражала свое неодобрение?

Коко в тот момент работала в «Классной леди», как раз за углом. Я проходила мимо этого клуба каждый день по дороге в школу. Но внутри не была ни разу. После того случая, когда мне было семь лет, я не видела, как она работает. Коко приглашала меня зайти посмотреть — наверное, хотела, чтобы я из первых рук узнала, за что же ее так осуждает общество, хоть ей и не было стыдно. Я отказалась. Вместо этого предпочла сохранить в памяти «светлые» детские воспоминания о клубе «Платинум». Но сейчас меня беспокоила мысль, что этот мой одноклассник знает больше, чем я. Может, там действительно есть на что посмотреть? Или он просто пускал мне пыль в глаза, стараясь показать, какой он крутой? Нужно разобраться, как обстоят дела на самом деле. Хоть сама мысль о предстоящем культпоходе вызывала тошноту.

— Думаешь, ее волновало, что я думаю? Твоя мать делала то, что считала нужным, и, по правде говоря, хотя я ей немного завидовала, никогда не одобряла ее выбор.

— Серьезно? — Я приправила свое блюдо сыром «Пармезан».

— Никогда не понимала, как ей хватает выдержки танцевать обнаженной на виду у всех.

— Но ты же сама была натурщицей, когда познакомилась с дедушкой.

Он учился рисовать в «Купер юнион». Она позировала на его занятиях. После очередного особенно вдохновляющего урока он пригласил ее на свидание. Они поженились и, насколько мне известно, жили счастливо. Какое-то время он работал дизайнером в рекламном агентстве. Она забеременела. Его призвали в армию. Он не провел во Вьетнаме и месяца, когда ей сообщили, что дедушка погиб при падении вертолета.

— Знаешь, почему я стала натурщицей? Потому что была слишком закомплексованной и хотела это изменить.

— Да ладно. Если ты на такое решилась, то вряд ли была скромницей. — «Кто здесь скромница, так это я. Лучше умру, чем займусь чем-то подобным».

— Еще какой! Ты не представляешь, как тяжело мне давались эти уроки. А Коко? Она даже подгузники не терпела. Стаскивала их при первой возможности…

Я улыбнулась. Очень похоже на мою маму.

— И к тому же, — добавила бабушка, — она всегда любила танцевать.

Я знала, что в детстве Коко занималась балетом. И чечеткой. И бальными танцами.

— Так почему же она не пошла на Бродвей? Не попыталась устроиться в труппу? Почему выбрала стриптиз?

— Сейчас объясню. В девятнадцать лет она уже зарабатывала в два раза больше меня. И все проматывала. Временами я задумываюсь, может это у меня неправильная профессия?

Бабушка была школьной учительницей. Почему же в нашем обществе учительница получает меньше, чем стриптизерша? Отвратительно. Но я была удивлена. Коко зарабатывала больше бабушки!

Когда мне исполнилось десять, Коко уволили из клуба «Платинум». Им нужны были молоденькие девушки, не старше двадцати пяти. После этого она какое-то время работала в одном заведении в Ист-Сайде, а потом перешла в клуб за углом, «Классная леди». Конечно, такой путь сложно назвать карьерным ростом, но для женщины ее возраста это был успех. Мне, в мои четырнадцать, такой «успех» не светил.

— Что бы тебе хотелось сегодня приготовить? — спросила бабушка, убирая грязную посуду.

— Что-нибудь вкусненькое.