Искусство слышать стук сердца

Когда я летела в Бирму и даже когда только-только приехала в Кало, Ми Ми была для меня не более чем именем. Первым пунктом в плане действий. Потом она стала обретать черты живой женщины. Но сочувствия к ней я не испытывала. Ревновала эту калеку к отцу, считая, что она отняла его у нас. Слушая рассказ У Ба, я постепенно превращалась из обиженной девочки-подростка во взрослую женщину, избавляясь от максималистских суждений. Письмо У Со откровенно взбесило меня. То, что он написал, могло бы подкосить и совершенно здоровую женщину. Но так жестоко обмануть увечную Ми Ми!

Я больше не видела в ней угрозу. Ми Ми перестала быть средством моих поисков. Наравне с отцом она стала их целью.

— Как Ми Ми восприняла это письмо? — решилась спросить я.

У Ба вынул второй конверт, еще более помятый и потертый, чем первый. На нем был штемпель Кало и дата отправления: 26 декабря 1941 года. Адресатом значился У Со, а отправительницей — Ми Ми.

Досточтимый У Со!

Как мне благодарить Вас за то, что взяли на себя труд написать мне? Я смиренно склоняю голову перед Вашей заботой. Честно говоря, мне хватило бы и двух фраз.

Ваше письмо наполнило меня такой глубочайшей радостью, что для, описания ее не найдется слов. Итак, Тин Вин едет в Америку. С ним все в порядке, и он будет учиться дальше. Едва ли Вы смогли прислать мне более радостное известие. Меня особенно порадовало, что, несмотря на все хлопоты, связанные с предстоящим отъездом, он все же нашел время попросить Вас написать мне. Если бы Вы знали, каким, счастьем наполнило меня это письмо! Я безмерно благодарна Вам за то, что исполнили его желание.

Можете не сомневаться, я непременно исполню его просьбу.

С неизменным уважением, Ми Ми

У Ба сложил письмо и убрал в конверт. Мы улыбнулись друг другу. Выходит, я недооценивала Ми Ми. Мне она виделась беспомощной жертвой, бессильной противостоять обману У Со. А она оказалась мудрее и сильнее, чем я думала. И все равно мне было жаль эту женщину. Я представила, насколько одинокой она себя ощущала. Как жила столько лет в разлуке с моим отцом, ничего не зная о нем?

— Поначалу ей было нелегко, — заговорил У Ба, словно угадав мои вопросы. — На следующий год умерли родители: вначале отец, а через два месяца и мать. Самый младший брат ушел к партизанам, боролся за независимость Бирмы и пропал в джунглях. Ходили слухи, что его схватили японцы и замучили до смерти. Погиб и самый старший брат. Это случилось в сорок пятом, во время налета английской авиации. Времена были очень тяжелые. Но знаете, Джулия, тяготы и горести словно не имели власти над Ми Ми. С каждым годом она становилась все красивее. Конечно же, она скорбела по умершим родителям и погибшим братьям. И очень тосковала по Тину Вину, но ее нельзя было назвать женщиной, у которой разбито сердце. Горе и страдания оставляют отметины на лицах многих людей. Лицо Ми Ми — счастливое исключение. Оно не стало жестче, даже в старости. Наверное, вам это трудно понять, но для нее совершенно не играло роли, рядом ли с ней любимый или за многие тысячи миль.

У Ба глотнул остывшего чая.

— Я часто задавался вопросом: что было источником ее лучезарной красоты? Ведь не величина носа, не оттенок кожи и не форма губ и глаз делают человека красивым или уродливым. Тогда что? Может, вы, как женщина, ответите мне?

Я покачала головой.

— Тогда я сам скажу. Я нашел ответ: любовь. Это она преображает нас. Видели ли вы хоть одного человека, который любит и любим по-настоящему и при этом уродлив? Не ломайте голову над ответом. Таких людей попросту нет.

У Ба сделал еще несколько глотков.