Искусство соблазна

Старики были правы. Если бы Эмме нужно было выбрать человека, чтобы тот срубил ей дерево, выбор пал бы, Конечно, на Стюарта. Эмма с интересом наблюдала за тем, что будет дальше. Она не знала, как сказать им, что тот высокий крепкий мужчина носит огромное число титулов и распоряжается семьюдесятью семью слугами, что он даже дверцу собственной кареты открывает не сам.

Мод Станнел помахала ему рукой.

Стюарт заметил и замер. Он взглянул на своего кучера. Эмма была уверена, что он пошлет именно его. Но он не послал. Он понял, что они хотят что-то именно от него, Стюарта Эйсгарта. Черт, если бы он сейчас не подошел к ним, Эмма бы его поняла. Ей вообще нравилась его высокомерная манера поведения. Ей совсем не хотелось представлять его. Она не знала, как объяснить их знакомство. И что бы она ни сказала, все будет передано Джону, а от него разойдется и по всей деревне. О, как замечательно!

Стюарту пришлось бы перепрыгнуть через забор, чтобы оказаться рядом с ними. Или обойти дом. Стюарт предпочел первый вариант. Приблизившись к забору, он снял шляпу, затем, одной рукой опираясь о жердь, ловко перемахнул через ограду. Эмме его маневр показался настолько полным невыразимой грации, что она готова была наблюдать за тем, как он скачет через забор, и десять раз, и двадцать. Давай, Стюарт, покажи им еще раз!

Когда он подошел, она вдруг увидела его таким, каким, должно быть, его видели Станнелы. Высокий, стройный, широкоплечий мужчина в дорогой одежде. У него не было на лбу написано, что он виконт. Просто элегантный, крепкий и здоровый мужчина. Дровосек из сказки. Если бы когда-нибудь ей довелось видеть дровосека! Особенно дровосека в хорошем сюртуке, темно-синем шелковом жилете, брюках из дорогой шерсти, заправленных в иностранного вида сапоги, и с шляпой в руке. Картину дополняли его темные глаза и темные, несколько чересчур длинные волосы. Упавший на лоб локон. Настоящий чужеземный принц. Нет, русский царь.

— Где пила? — спросила Эмма у Станнелов. Поскольку она знала, что здесь к чему, лучше было бы взяться за дело без всяких объяснений.

Станнелы переглянулись. Они явно были разочарованы. Они искренне надеялись на то, что сейчас начнутся объяснения, подробные и занимательные.

Плохо дело.

— Пила, — напомнила им Эмма. С бараном ей все было ясно. Теперь она хотела покончить со всем остальным.

Пила уже висела на том самом дереве, которое они выбрали в качестве рождественской елки.

Со стоном Питер впился пилой в норвежскую ель футов восемь высотой. Пила вошла в ствол на дюйм. Питер вытащил лезвие из надреза и протянул пилу Стюарту. Эмма, не выдержав, захихикала.

Стюарт смотрел на пилу во все глаза. Он не знал, с какой стороны за нее браться. Эмма взяла пилу у него из рук, повернула ее и вложила в правильном положении ему в руки. О, это длинные изящные пальцы без единой мозоли!

— Тяните назад и вперед, пока дерево не свалится, — сказала она.

— Как забавно. — Он приподнял брови, надменно глядя на нее. — Не слишком трудная комбинация.

Она засмеялась. Верно. Он ведь каждый день валит деревья. Нет проблем.

И — о чудо! Он действительно предпринял попытку спилить это дерево. Это была настоящая борьба, борьба с инструментом. В течение минуты Станнелы недоумевающе переглядывались, не понимая, что происходит. Сила у него была, вот только опыта не было. Эмма забавлялась от души. Виконт Монт-Виляр спустя две недели после Рождества пытался спилить елку для пары стариков, которых она, Эмма, почти не знала.

И тут Стюарт поймал ритм. Он сделал несколько вполне полноценных движений, назад и вперед, почувствовал, что надо делать, и зачем-то прекратил работу. Он сбросил сюртук, аккуратно свернул его и положил на снег. Ослабил ворот рубашки, затем и жилет расстегнул. И после этого ему хватило трех минут, чтобы спилить ствол диаметром восемь дюймов. И он не только свалил дерево. К величайшему изумлению Эммы, он взял елку за ствол и потащил к забору. Перекинув ель через забор, он улыбнулся Станнелам, которые уже успели забыть о баране и радовались тому, что елку не пришлось тащить вокруг дома.

Мод Станнел была в восторге оттого, что их «новый сосед», как они с Питером стали величать Стюарта, установил рождественскую елку в центре зала.

— Дом выглядит так мило, — приговаривала Мод, качая головой и всплескивая искореженными подагрой руками, напоминающими клешни. — Дети ни за что не догадаются, что у нас не было елки на Рождество. — Но дерево было такое ярко-зеленое, свежее и нарядное, что нетрудно было догадаться о том, что оно тут появилось совсем недавно.