Искусство спора. Как читать книги

1. Бесспорно, самая распространенная ошибка и самый распространенный софизм – это «произвольные доводы». Стоит внимательно просмотреть статьи любой газеты, речь любого оратора, прослушать спор любого лица – и мы почти неизменно натолкнемся в них на произвольные, вовсе не очевидные и не доказанные утверждения и отрицания, на которые люди опираются для поддержки своих мнений. Только в строго научных книгах из области точных наук редко проскальзывают подобного рода ошибки.

Признание или непризнание довода «произвольным» зависит, однако на практике в значительной мере от степени нашей требовательности к нему. В одном случае мы требовательнее, в другом менее требовательны, и это вполне правильно. Требовательность к доводам должна на практике иметь степени. Иначе мы впадаем в ошибку «чрезмерного сомнения» или «чрезмерной точности», которой соответствует и свой особый софизм. Если начать исследовать достоверность всякого довода и при всех обстоятельствах с абсолютной точностью, то не был бы возможен обычный спор, не возможна была бы практическая деятельность. Оставалось бы повторять мудрость древних философов-скептиков, которые считали необходимым прилагать мерку абсолютной достоверности и поэтому во всем сомневаться. Вот образец такого сомнения (в изображении Мольера):

Марфурий. Что вам угодно, господин Сганарель?

Сганарель. Господин доктор, я желал бы посоветоваться с вами по поводу одного обстоятельства и нарочно сюда за тем пришел.

Марфурий. Прежде всего, г. Сганарель, прошу вас, измените вашу манеру выражаться. Наша философия требует, чтобы не было высказываемо вполне решительных предложений, чтобы обо всем говорилось неопределенно и чтобы суждения были условные, предположительные. И вследствие этого вы не должны говорить: Я пришел, а мне кажется, что я пришел.

Сганарель. Кажется?

Марфурий. Да.

Сганарель. Черт возьми! Должно оно казаться, коли оно действительно есть!

Марфурий. Это не вытекает одно из другого; вам может казаться и без того, чтобы факт существовал на самом деле.

Сганарель. Как! По-вашему, не несомненно, что я сюда пришел?

Марфурий. Это еще вопрос, – и мы должны во всем сомневаться.

Сганарель. Как! Меня здесь нет, и вы со мной не говорите?

Марфурий. Мне представляется, что вы здесь, и кажется, что я с вами говорю, но это не несомненно.

Мольер. Вынужденный брак. Перев. Ф. Устрялова

Ошибка Марфурия в том, что он применяет утонченные химические весы там, где надо весить на обыкновенных лавочных. Есть известная степень требовательности к доводу, устанавливаемая логическим тактом человека. В науке – она одна; в юридической практике – другая; в обычной жизни – третья. И в этих пределах она зависит главным образом от большей или меньшей важности для нас спора. Если кто-нибудь спорит с нами из-за гривенника, у нас будет одна степень требовательности к его доводам; если спор идет из-за двухсот тысяч – совсем другая. Если спор очень для нас важен, например, от исхода зависит коренная перемена в нашем мировоззрении, в нашей жизни, в оценке наших трудов, – требовательность выходит иногда за пределы досягаемости здравым смыслом:

Ты видишь ли?
– Хоть вижу, да не верю.

Софист очень нередко пользуется этой лазейкой для того, чтобы ускользнуть от поражения в споре. «Не доказано!» «Произвольный довод!» «Докажи!» «Не верю!» Эти дешевые заявления в искусных руках обращаются в очень важное средство для отступления.

Но как излишняя требовательность к доводам есть ошибка или уловка, так и излишняя нетребовательность – тоже ошибка. Нужен именно логический такт и опыт, чтобы в каждом данном случае найти надлежащую мерку требовательности.