Искусство умирать

После того, как брачная ночь закончилась, Первая отправила своего малолетнего мужа доучиваться по ускоренному курсу, а сама, полежав, отдохнув, подумав о перспективах отправилась к скульптору создавать свой собственный каменный образ. Фигура требовалась в качестве памятника, который будет стоять на центральной площади, там, где обычно производятся казни, и будет символизировать матерь нового человечества. Культ богоматери к началу двадцать второго выдохся совершенно и людям определенно требуется замена. Ведь людям обязательно нужно кого-то обожествлять. Собственных матерей мало кто почитет, следовательно, пусть почитают одну, общую. Так думала Первая. Конечно, она могла бы прибегнуть к услугам электронного скульптора, который бы изваял точное ее изображение и даже придал бы этому изображению небходимую величественность или любое другое несуществующее качество, но настоящие живые скульпторы, которые все еще водились на Земле (и были чем-то вроде волхвов), жили лишь потому, что в их услугах нуждались, они были чем-то особенным. Они умели создавать такие фигуры, в которых выражалось невыразимое, обретало вещественность невещественное, становилось ясным глубокое и громадное спресовывалось до той степени, при которой оно доступно обозрению, но все равно оставалось громадным.

Одна из вещей, не объясненных пока наукой – если поставить рядом работу настоящего скульптора и работу идеального электронгого копировщика (две фигуры не будут отличаться даже на десяток атомных слоев) то люди будут выбирать из двух фигур настоящую: они будут останавливаться перед ней и смотреть как на чудо, а на электронную только взглянут и, возможно, удивятся схожести. Поэтому все лучшие и самые дорогие фигуры изготавливались живыми скульпторами.

Итак, Первая позировала скльптору. Она позировала уже около получаса, а скульптор только размечал кусок мрамора.

– Вы не можете быстрее? – спросила она.

Сейчас она уже легко разговаривала без шлема; она выучилась земному языку за несколько дней. Она даже узнала, что на Земле есть несколько языков и собиралась изучить их все.

– Нет.

– Я бы справилась с этим лучше вас, мне кажется.

– Тогда берите и справляйтесь.

Она замолчала, прождала еще минут десять и попросила сделать перерыв.

Скульптор был совершенно несовременен. Он работал теми же древними методами, что, наверно, использовал еще Фидий или Пракситель. Есть вещи, которые не меняются даже на такой изменчивой Земле.

В перерыве она связалась с генетиком и спросила его о том, как создается человек новой расы. Эксперимент проходил замечательно. Глаза Дрейка сияли, а его голос был даже более эмоционален, чем нужно. Странные люди эти ученые, – подумала Первая, – умные, полезные, но странные. Ничего, когда будет у нас новое человечество, тогда мы таких уберем. Нужно следить за чистотой расы, нужно выпалывать сорняки. Нельзя так много эмоций в таком важном деле.

– Расскажите поспокойнее, – попросила она. – Что такого случилось?

– Случилось, это прекрасно, это потрясающе, это… Такая комбинация…

– Так все-таки, что же?

– Невероятная удача, гены скомбинировались невероятно удачным способом.

Результат превышает все наши ожидания. Способности нового существа даже трудно вообразить!

– Ну с вашим-то воображением нетрудно.

– Это будет не просто новое, это будет сверхновое существо!

После сеанса у скульптора матерь нового человечества снималась в порнофильме. Она хотела запечатлеть свой реальный образ во всех деталях.(Фильм был снят и показан уже на следующий день; среди молодежи сразу появилась мода на девушек исключительно худых и с невыраженными половыми признаками, на лысых, к тому же.)

Эту ночь она провела даже не подключаясь к аппарату электрического наслаждения – настолько велико было ее наслаждение удачно идущим экспериментом.

Но следующий день оказался не таким счастливым. В шесть часов утра снова позвонил Дрейк.

– Что? – спросила она, внутренне слегка напрягшись. Что-то подсказало ей плохую новость прежде чем прозвучали слова.

– Не очень хорошие новости.

– Эмбрион погиб?

– Не в том дело, эмбрион развивается и, скорее всего, он будет жить. Но он будет неспособен к размножению.

– Это почему же?

– Он не имеет пола.

– Простите, но это чушь, – сказала Первая, – невозможно не иметь пола.

Есть икс-хромосомы и есть игрек-хромосомы, поэтому есть мужской пол и есть женский пол. Третьего не дано.

– У него зет-хромосомы, – понуро сказал Дрейк.

– А что, если мы уничтожим это создание и попробуем повторить брачную ночь?

Сколько копий вы сделали? Триста? Надеюсь, нам не придется сажать эмбриончиков в малюсенькую Мясорубку? – мило пошутила она.

– Вы никогда больше не получите столько совершенного организма.

Вероятность этого равна нулю. Не поможет даже миллион брачных ночей. Вы станете матерью нового человечества, но оно не будет так уж разительно отличаться от старого.

– Нет, так не пойдет, – сказала Первая. – Я уже снялась в фильме и сегодня фильм будут смотреть все. Вы обязаны что-то сделать.

– Но что же?

– Тогда будет так, – сказала Первая, – я все-таки умнее вас, поэтому я предлагаю свой вариант.