Искусство управления государством. Стратегии для меняющегося мира

Не так уж и трудно назвать, не придерживаясь какого-либо особого порядка, те установки, которые делают общество более ориентированным на предпринимательство. В их число входят любознательность, творческое воображение, изобретательность, прилежность и готовность принять на себя риск. Эти установки нередко несут в себе отражение различных религиозных и философских традиций. Можно ожидать, что общество, допускающее крайне ограниченную свободу воли и отводящее большую роль судьбе, будет сильно отличаться от общества, которое наибольшее значение придает творческому началу человека и уникальности индивидуума. Иудейско-христианская традиция, которая в различных формах преобладает на Западе, принадлежит ко второй категории. Традиции же великих азиатских религий следует отнести к первой, как и (насколько нам известно) религиозные традиции Африки. Евреи и христиане с уважением относятся к работе. Их религии твердо стоят на том, что Человек должен быть хозяином своего окружения, – он вовсе не побочный его продукт, как полагаю пантеисты. Евреи и христиане, помимо этого, обладают чувством линейного течения времени, а не придерживаются детерминистской веры в циклы и повторяющиеся фазы. Все это помогло сформировать взгляды западного общества на самое себя, своих членов и окружающий мир. Несмотря на множество форм и оговорок, именно эти взгляды обусловливают сегодня экономический прогресс и наш уровень жизни.

Конечно, подобная картина не может в полной мере объяснить причины успеха незападных стран, в частности стран Дальнего Востока. Как я уже отмечала выше, «азиатские ценности» если и играют какую-то роль в успехе этих стран, то весьма ограниченную. Справедливым будет добавить, что он вряд ли был бы возможен без притока западных технологий и методов. Что же касается Африки, лежащей к югу от Сахары, то здесь влияние Запада до сих пор не проявилось каким-то существенным образом, но это, как я объясню позже, не имеет никакого отношения к порокам колониализма или постколониализма.

Таким образом, культурное наследие в целом в значительной мере определяет ход развития современных экономических систем. Это обусловлено, прежде всего, его отношением к изобретательности. Воздавая должное достижениям каждого индивида и допуская возможность прогресса, западное общество создало основу для свободного экспериментирования.

Надо признать, всегда находились такие, кто считал, что возможности для изобретения сужаются или даже исчезают. В 1899 году руководитель патентного ведомства США сказал буквально следующее: «Все, что можно было изобрести, уже изобретено»[377]. Тем не менее еще никому в западном обществе не удавалось остановить поток изобретений. Он постоянно подстегивается, его темп не снижается.

Это ведет к другой, не менее важной, роли культуры: она позволяет обществу разглядеть потенциал изобретения и эффективно использовать его. Китайцы изобрели тачку, стремя, жесткий хомут, компас, бумагу, книгопечатание, порох и фарфор. Они на столетия опережали остальной мир в технологии производства ткани и чугуна. Однако ни одно из этих изобретений не было использовано должным образом. Более того (возможно, это уникальное явление), по замечанию одного из выдающихся специалистов в этой области, «в истории китайской промышленности были случаи забвения технологий и движения вспять»[378].

Впрочем, было бы неверно полагать, что только от культуры зависит успех утверждения капитализма. Сторонники культурного детерминизма, как, впрочем, и детерминисты всех сортов, одновременно излишне оптимистичны и пессимистичны. Культура сама по себе восприимчива к воздействиям. Ее ценности могут в какие-то моменты больше, а в какие-то меньше способствовать развитию инициативности и предприимчивости. Предпочтения совершенно очевидным образом меняются, когда рынки усваивают нововведения, смакуют новые возможности, иногда в буквальном смысле, пример – распространение в Азии американских сетей ресторанов быстрого питания, в котором некоторые видят самое яркое на сегодня проявление глобализма[379].

Культура также отражает физические и политические условия, в которых она формируется. А это уже подводит нас к четвертому важнейшему условию успешного развития свободного предпринимательства – несходству различных государств и конкуренции между ними.

Я уже касалась этого вопроса, когда рассуждала о выгодах, которые давало Европе отсутствие единой политической власти. Великий философ англосаксонской свободы Джон Стьюарт Милл очень хорошо выразил эту мысль, когда написал: