Искусство войны

– Чего? – изумился я. – Во-первых, не факт, что я изберу военную карьеру, во-вторых, не факт, что это сделает он, в-третьих, не факт, что я буду его начальником, а не он моим. Еще имеется «в-четвертых» и так далее, но уже и так достаточно.

– Во-первых, – сказал Лео с Алексовым ехидством голосе, – ты изберешь, ты для этого просто предназначен. Во-вторых, он тоже, иначе не стремился бы побеждать любой ценой, в-третьих, в такой глупой армии, где он мог бы быть твоим начальником, тебе делать нечего, в-четвертых, как я заметил, наша армия не глупая, есть еще «в-пятых» и так далее, но и этого хватит.

Вот упрямец! Чего он ко мне пристал? Сам бы и придумывал!

Я помолчал пару минут.

– Ладно, я тебя понял. Но пока я не придумал, что с этим делать, не гуляй в одиночестве. И вообще, почему только я? Думайте, синьоры!

– То-то же, – проворчал Алекс, – чего ты так отбрыкивался?

– Не хочу, чтобы Лео называл меня стратегом, – обиженно заявил я.

– Ладно, – согласился Лео, – больше не буду.

– Это была скорее тактика, чем стратегия, если вы о сегодняшних соревнованиях, – раздался снаружи тихий голос сержанта Бовеса.

Как он подобрался? У нас все стенки откинуты! Но подошел он только что. И то хлеб.

– Я же вас предупреждал, – добавил он огорченно. – На выход.

Мы поднялись и выбрались наружу, я пытался удержать Гвидо (его последняя реплика была очень давно), но он дернул плечом и тоже вышел из палатки.

– Тони уже спит, – хмуро заявил Алекс.

– Тем более вам следовало помалкивать. Как всегда, по пятьдесят раз.

Всеобщий тяжелый вздох был ему ответом. А что тут скажешь, сами виноваты.

Действительно, самое лучшее снотворное, чуть не заснул прямо на песке, даже не обращая внимания на дергающую боль в левой ладони.

Лео был очень смущен.

– Ты из-за меня отжимался сто раз, – напомнил я.

Глава 13

Наутро ладонь продолжала болеть. Странно. После завтрака я отправил ребят на стрельбище, а сам, притворившись, что мне пришло письмо и я хочу прочитать его в одиночестве, вернулся в нашу палатку. С рукой надо что-то делать. Была она красная и распухшая. Я содрал слой заживляющего клея и опять залил ее «ядом горыныча». Должна вылечиться за несколько часов.

И тоже пошел стрелять. Валентино и еще двое парией, видимо, из его команды, стояли у меня на дороге, придурки: да месяца еще не прошло, как я шестерых покалечил. И вас покалечу, и мне никто слова осуждения не скажет: нечего нападать втроем на одного.

– Ну и… – угрожающе проговорил я.

– Попробуй пройди, – предложил мне Валентино.

– А какие проблемы? – поинтересовался Лео из-за его спины. И Роберто стоял рядом с Лео и так улыбался… От такой улыбки мороз по коже, если она тебе предназначена.

Недруги молча посторонились, я медленно прошел мимо и присоединился к своим. Мы повернулись и пошли на стрельбище, не оглядываясь.

– Может быть, – задумчиво проговорил Лео, – эта засада была предназначена мне, но мне почему-то кажется, что все-таки тебе. Тебе тоже нельзя ходить одному.

– Да, – согласился Роберто, – теперь ты не будешь говорить, что он еще ничего не сделал.

– Он по-прежнему ничего не сделал, – заметил я.

– Энрик! – простонал Лео в отчаянии.

– Ага, уже четырнадцать лет, и все никак не переименуюсь.

Мы отстреляли все серии, Лео всех проконсультировал, Гвидо показал такой класс… я потрясен: он и раньше хорошо стрелял, но сейчас…

– А что? – изумился Гвидо моему удивлению. – В госпитале просто больше нечего делать.

– Ясно. Но вчера ты такого не демонстрировал.

– Ну… просто завтра же соревнования, – Гвидо и сам не знал, как это объяснить.

– Хм, – сказал Роберто, – надо мне тоже полежать в госпитале.

То, что Лео и я стреляем лучше, задевало его довольно слабо, но Гвидо – он же почти малек.

– Ой, не надо, – я передернул плечами: вспомнил, как мы сдирали с Гвидо кожу, и мне стало плохо.

Днем на полосе препятствий я наблюдал результаты своей интеллектуальной победы: все команды бегали только с шестами, все помогали друг другу перелезть через стенку. Лучшие результаты были такими… закачаешься. Если бы они официально фиксировались, побили бы все рекорды не только лагеря, но и острова, а может быть, даже всех детских военных лагерей от сотворения мира (или полос препятствий). Кому-то, правда, въехали шестом чуть ли не в глаз. Хм, у нас ни разу такого не было. И на стенках были какие-то проблемы, странно, когда я кого-то ловлю, его рука сама ложится в мою руку. Ни разу не промахнулись. Наверное, надо друг друга чувствовать.

К вечеру ладонь все еще не прошла. Я мысленно задрал нос: Лео не заметил этого даже на кемпо, вот такой я герой.

На соревнованиях по стрельбе не случилось никаких неприятных неожиданностей. Лео выиграл, я пару раз дернул больной рукой, промахнулся и занял второе место. А Гвидо третье! Нам даже бонусные очки не понадобились, мы и так победили в командном зачете.

Сегодня мы качали Гвидо. А потом спорили, бросать его в море или не стоит, к общему мнению не пришли, а держать его устали, поэтому спросили у него, он сказал «бросать». Мы и бросили, прямо в шортах, футболке и кроссовках.