По тону распоряжения мне казалось, что налицо "пожарный случай", что над 2-й гвардейской дивизией нависает катастрофа; предоставив полку спокойно следовать 3 км, отделявшие его от г.дв. Ковшадолы, я с адъютантом поскакал галопом вперед, чтобы выгадать время на ориентировку и принятие энергичного решения. Штаб 2-й гвардейской дивизии находился в подавленном настроении; прикрывавшая правый фланг дивизии конница не выдерживала натиска немцев; катастрофы несомненно еще не было; можно было даже усомниться в серьезности наступления немцев; накануне был сильный бой, и часть фронта отпрыгнула на несколько сот шагов назад; дивизия израсходовала все свои резервы; удрученный штаб дивизии решил урвать 6-й Финляндский полк для большего спокойствия из резерва гвардейского корпуса в свое распоряжение и с утра, предвосхищая ход событий, "anticipando", пустил ряд тревожных донесений. Узнав, что 6-й полк сейчас подойдет, и зная его хорошую репутацию, штаб 2-й гвардейской дивизии подбодрился и просил расположить полк вплотную у штаба - роты бивуаком в парке, офицеров - в части того же обширного помещичьего дома, где располагался штаб дивизии. У меня сложилось такое впечатление, что штаб дивизии побаивается темных комнат и совершенно не верит своим измученным полкам{64}.
Но вопрос о расположении полка был для меня второстепенным, мы шли сюда, чтобы сражаться, и меня интересовала главным образом обстановка на фронте. Теплов находился в неведении, что меня не удивило, но у него был неплохой исполняющий должность начальника штаба молодой, способный офицер генерального штаба Кузнецов, первый дебют коего в бою, как совсем юного, но толкового артиллериста, я наблюдал еще в 1904 г. Он тоже был не в полном курсе событий. Всей боевой частью, в которую была развернута вся дивизия, руководил временно исполняющий должность командира бригады, ген.-майор Гальфтер; он фактически руководил боем; если я хочу быть готовым ко всем случайностям, которые могут произойти, и хочу получить точную ориентировку, то только Гальфтер может мне ее дать. Но он находится далеко впереди, в 500 шагах от цепей, в блиндаже непосредственно среди войск, и к этому боевому командиру под обстрелом нелегко пробраться...
Но если ген.-майор может руководить дивизией из-под носа у немцев, сидя в каком-то жалком блиндаже, почему там не может появиться полковник Свечин? Проводников не нужно - к Гальфтеру идет непосредственно из штаба дивизии находящийся в полной исправности провод.
Я оставил адъютанта устраивать полк в усадьбе Ковшадолы; штаб дивизии готовился его радостно встретить; я с ординарцем поскакал вдоль провода на север - кажется через м. Подберезье. Проехав быстрым аллюром около 3 км, я въехал в большое, сильно разбитое артиллерией и брошенное жителями селение. Мой провод привел меня к 2 крохотным блиндажам. Один из них представлял печальное зрелище - покрывавшие его толстые бревна были разбиты и разворочены попаданием гаубичного снаряда: он был пуст; другой блиндажик был цел и в нем оказалась контрольная станция - 2 телефониста. "Где ген.-майор Гальфтер?" "Поезжайте по этому проводу, он идет прямо к нему". Я удивился: провод вел меня назад, почти по пройденному мной пути; я поехал, но почему-то мне стало жаль своего коня, и я трусил спокойным аллюром. Через 20 мин. передо мной выросла та же прекрасная усадьба Ковшадолы, но провод свернул к другой оконечности парка и уперся в небольшую хибарку садовника. Чувства смеха и горя овладели мной одновременно, когда я вошел в домик садовника, представился находившемуся там ген.-майору Гальфтеру и просил его меня ориентировать; конечно Гальфтер также мало разбирался в обстановке на фронте, как и доверившийся ему штаб дивизии; я сообщил Гальфтеру, что в штабе дивизии его ошибочно предполагают в другом селении, куда и направили меня. Гальфтер покраснел, но возразил мне: "А разве этот домик не это селение?" "Нет." "Значит я ошибся". Спорить не приходилось; я раскланялся; вернувшись в штаб дивизии, где мне отвели роскошный кабинет, я все-таки заявил, что я стесняюсь им пользоваться, поскольку штаб дивизии держит своего боевого командира бригады тут же в 200 шагах, в жалкой будке садовника. Штаб дивизии был сконфужен и поражен. Удивительно, как при таком руководстве гвардейские полки все же недурно дрались; сплоченность частей и муштровка выручали.