Искусство взрывать. Книга вторая

— То есть зоны отчуждения вокруг осколков созданы ради мира? — Муравей потер лоб.

— Говорят, именно ваш царь первым согласился отвести войска на пятьдесят километров, потом за ним последовали остальные… — ответил Фауст. — Это стало первыми серьезными шагами, с которых начался Договор.

— Теперь тут свободные территории, где могут высадиться отряды любой страны, — добавил я. — Правда, большинство предпочитает действовать не самим, а использовать искателей. Нанимая те или иные отряды или формируя собственные. И обычно никто никого не трогает…

— Но если тронет, — мрачно продолжил ветеран, — то каждый имеет право защищаться так, как посчитает нужным. Империя не лезет в свободные земли, но, когда каждый год наши полки проходят тут, мы следим за тем, чтобы законы выполнялись. А те, кто считают, что выше любых правил… С ними разговор короткий.

Глава 6

Бормотун оказался прав. В отмеченной им точке нас действительно подхватили дирижабли, а потом, разгоняемые ветром и работающими на пределе двигателями, рванули на север. Наверняка искатели из Лахемаа ожидали, что мы не пройдем мимо, возможно, они учитывали и использование дирижаблей, но то, как стремительно князь все это провернул, стало для них сюрпризом.

Настолько, что один «Гусар» долетел аж до самого поселения, и высадившийся с него десант занял одну из окраин, мгновенно развернувшись в боевые порядки.

— По ним даже не стреляли, — я пытался по расцветке опустившегося рядом с городком дирижабля понять, кто же это такой наглый и удачливый.

Хотелось верить, что не Анна. Все-таки искатели, хоть и не были регулярной армией, очень опасны, и игигов в их рядах точно немало.

— Это Лихо, — зашептал рядом со мной Бормотун. — Ну, конечно же! Совсем без огня их бы не пропустили, но с ней… Лихо просто перекрыла своей искрой все, что было нацелено в небо.

— Князь Пожарский? — я не успел ответить, на телефон пришел вызов от адъютанта Урусова.

— Да, — я уже начал догадываться, что будет дальше.

— Князь вызывает вас вечером на разговор. Код — черно-белый. Срочность — прим, — адъютант выговаривал неизвестные ему обозначения с явным недовольством.

— Понял, спасибо, — я сделал знак своим, что все хорошо, а потом скрылся в одном из фургонов.

Учитывая названный код, Урусов-старший хотел видеть меня в образе Пустого, а не Пожарского. Срочность «прим» означала, что не надо смотреть на названное время, а приходить прямо сейчас. Мы заранее обсуждали этот момент. Мое умение видеть тьму и бороться с ней, когда князь может попробовать использовать эту способность, и как сделать так, чтобы мои личности Пожарского и Пустого не связали воедино.

Под прикрытием вуали я отошел подальше от машин нашего отряда, а потом отключил отведение глаз и остался только в маске. Несколько солдат нервно отреагировали на мое резкое появление, но не более. Я уверенно двинулся вперед. Возле ставки Урусова стояло оцепление, но обо мне предупредили, и гвардейцы расступились в стороны без лишних вопросов.

— Я пришел, князь, — я замер перед Урусовым и огромным столом, на котором развернулась голограмма с картой города.

Вокруг нее собрались старшие офицеры и командиры отрядов игигов. Даже Лихо была — правда виде проекции — но это не мешало ей рассказывать о ситуации в Лихемаа и о том, что первые искатели уже попробовали застать из врасплох.

— Пока ничего опасного. Только игиги среднего уровня. Способностей, связанных с тьмой, или полосатых тут нет. Пока нет.

Мой взгляд скользил по собравшимся, отмечая знакомые лица. Анна — главное, не смотреть на нее, сейчас мы не знакомы — Каспер из «Скорости», помощник князя, которому я вчера скидывал отчет о нашей разведке. Остальных я только видел издалека и даже имен не знал. Разве что кроме лидера немецких игигов, который как раз взял слово, продолжая обсуждения, начавшиеся еще до моего появления.

— Как я и говорил, это честное поселение, и грубая атака со стороны империи нарушает основы Договора, — улыбка до ушей на маске Шута контрастировала с его серьезным тоном.

— Вы можете выразить протест, ваше право, — Урусов был спокоен. — На меня же напали во время выполнения задания моего царя. Мое же право — покарать тех, кто это сделал.

— А если бы на вас напал кто-то из вассалов моего короля, вы вели бы себя так же безрассудно? Или это только из-за того, что искатели слабы и не могут по-настоящему вам ответить?

После слов Шута лицо Урусова окаменело.

— Если бы на меня напал кто-то из графов или герцогов Восточной Пруссии, то я бы пришел и к нему спросить за это.

— И начали бы войну?

— Войну имеет право начать только царь или король, если посчитают нужным. Я же делаю только то, на что имею право. Защищаю честь, свою и империи.

— Хм-м, — повисла тяжелая пауза, и я привлек к себе внимание. Не самым изящным способом, конечно, но кого это волнует.

— Игиг Пустой, — князь повернулся ко мне. — Рад, что вы зашли. Пока мы не начали, я хотел вам кое-что показать. Узнаете?