Искуство учиться

(Можно привести пример действия этой идеи в шахматах: обратим внимание на ситуацию противостояния слонов на полупустой доске. Это огромный объем информации, необходимой для дешифровки перемещений этих слонов, в частности: расположение центральных пешек, стоящие рядом фигуры, потенциальные возможности размена, возможности перевода игры в миттельшпиль или эндшпиль с известным расположением пешек, использованием инициативы, безопасности короля, основ интерпретации этих принципов, принципов интерпретации основ интерпретации принципов и т.п. Для гроссмейстера этот список может быть очень длинным. Для мастера он относительно короткий. Но самое важное, что у гроссмейстера гораздо более развита система управления информацией, поэтому он может моментально отыскать в своих обширных хранилищах необходимые сведения о действиях слонов — при виде слона он мгновенно вызывает в памяти всю связанную с ним информацию. Мастеру в подобной ситуации понадобится гораздо больше времени, поскольку его информация сгруппирована в пакеты помельче и требуется больше усилий, чтобы извлечь ее. Гроссмейстер видит больше на небольшом поле зрения, поскольку его бессознательно усвоенные навыки намного более совершенны.)

Теперь представьте меня, Джоша, состязающимся против менее опытного и умелого мастера боевых искусств. Скажем, я совершаю бросок, для успешного выполнения которого требуется шесть последовательных действий. Мой противник заметит только не поддающийся разложению на отдельные элементы шквал активности, в то время как для меня совершенно очевидные шаги будут лишь внешней оболочкой огромного массива пакетов информации. Наша с противником реальность очень разная. Я «вижу» гораздо больше, чем он.

Рассмотрим мой излюбленный прием дзюдо сутэми вадза (sutemiwaza), один из вариантов броска с падением. Я стою лицом к противнику. Левой рукой удерживаю его запястье или рукав, а правой — держу его за воротник. Техника выполнения броска включает следующие действия: во-первых, я мягко толкаю его в грудь правой рукой, и он рефлекторно отступает назад. Следуя за его движением, я, во-вторых, одновременно тяну его правую руку вперед, наискосок выдвигаю мою левую ногу перед его правой ногой и одновременно тяну его за лацкан кимоно вниз, оседая назад с легким поворотом влево. В-третьих, его правая нога блокирована, поэтому он падает вперед, что его, в общем-то, устраивает, ведь при падении он оказывается сверху. Но, как только он начинает падать вперед, моя правая нога проскальзывает между его ногами. В-четвертых, когда он падает на меня, я тяну его правую руку на себя, затем правой ногой наношу удар в левое бедро и переворачиваю его на спину. В-пятых, я перекатываюсь вслед за его падающим телом и оказываюсь сверху. В-шестых, прием завершается «мягким» захватом головы противника и применением болевого приема к его правой руке.

Когда этот в чем-то парадоксальный прием применяют против вас в первый раз, он производит шокирующее впечатление — один быстрый головокружительный взлет вверх, падение на пол и нейтрализация. Я знаю это по собственному опыту. Впервые я увидел этот прием несколько лет назад, когда мой добрый друг Ахмед показал мне его на тренировке. Ахмед — гигант ростом под два метра и весом 90 килограммов. Он шлифовал свое боевое искусство совершенно в иных условиях, чем я. Ахмед мог бы завоевать медаль на Олимпийских играх в спринте. Он профессионально занимается танцами и музыкой, практически всю жизнь увлекается боевыми искусствами. Он установил непревзойденный рекорд в контактном тайском боксе — 15:0. Кроме того, Ахмед имеет прекрасную подготовку в джиткундо и карате. Я уже достиг достаточно высокого уровня в туйшоу (например, недавно выигрывал бронзовую медаль на чемпионате мира), имел некоторый опыт в дзюдо. К этому моменту мы с Ахмедом примерно год занимались бразильским джиу-джитсу с потрясающим мастером и учителем боевых искусств Джоном Мачадо. Поскольку мы с Ахмедом прошли совершенно разную подготовку, тренировки с ним всегда были чреваты каким-нибудь открытием. Если соперники готовились по разным методикам и в разных видах боевых искусств, то их бой превращается в борьбу за выживание, и работа нейронных проводящих путей приобретает при этом очень большое значение. Иногда в таком бою вы ощущаете себя так, словно вас прогоняют сквозь строй. Когда требуется перейти от уже освоенных к незнакомым приемам, возникает чувство, будто ваш рассудок летит вниз с горы по свежевыпавшему снегу и внезапно падает в лужу грязи. Общее правило в этом случае таково: гораздо лучше быть тем, кто летит по снегу, а ваш противник пусть барахтается в грязи.