Ислам и Коран как идеальная методика манипуляции сознанием

Коран: 2:62. … те, которые (до того, как Аллах направил человечеству Своего последнего посланника) придерживались иудейства, и христиане, и сабии [те, которые пребывают в естественной с рождения вере и не следуют какой-либо определенной вере], кто уверует (из них) в Аллаха и в Последний день и будет совершать праведные деяния [совершать только ради Аллаха то, что повелел Аллах Сам непосредственно и через Своего Посланника], - то им (будет) награда их у Господа их, и не будет над ними страха (в День Воскрешения), и не будут они печальны (за то, что миновало их в этой жизни).

Причём в дальнейшем, после победы ислама в Аравии, людям Писания (араб. ??? ????????, Ахль аль-Китаб) было позволено свободно исповедовать свою религию в исламском государстве, а мусульманам запрещено оскорблять или покушаться на их жизнь, имущество, честь и достоинство:

Коран: 22:40. … И если бы не защита Аллахом людей одних другими [если бы Аллах не предписал удерживать несправедливость и ложь посредством сражения], были бы разрушены кельи (монахов), и церкви(христиан), и места молитвы (иудеев)…

Однако привлечение внимания при манипуляции сознанием необходимо только для того, чтобы заставить человека запомнить предлагаемую информацию, ибо “запоминаемость и убедительность находятся в диалектическом единстве”, а потому “человеку всегда кажется убедительным то, что он запомнил… независимо от его истинности или ложности”.

Причём “главной для манипуляции сознанием является именно эмоциональная память. Запоминается,… прежде всего, то, что вызвало впечатление. Любая информация, если она не подкреплена “памятью чувств”, быстро стирается, вытесняется”.

В Коране наиболее яркими примерами эмоционального воздействия на запоминание представляются аяты, посвящённые пророку Сулайману (Соломону), поскольку они учитывают полудетскую веру людей того времени в существование не только реального, но и сказочного мира:

Коран: 27:17. И были собраны к (пророку) Сулайману его войска (которые состояли) из джиннов, людей и птиц (чтобы воевать против тех, кто не покорен Аллаху), и они [войска] имели строгий порядок.

34:12. А (пророку) Сулайману (подчинили Мы) ветер. Утро его [путь, который проделывал этот ветер до полудня] - месяц (пути всадника), и вечер его [путь во второй половине дня] - месяц (пути всадника). И заставили Мы для него течь источник с (расплавленной) медью. А из джиннов (подчинили Мы ему) таких, что работают пред ним по дозволению его Господа; кто же из них [из джиннов] уклонится от Нашего повеления, тому Мы дадим вкушать наказание Пламени (Ада).

34:13. Делают они [джинны] ему [пророку Сулайману], что он пожелает: алтари [пристройки к местам поклонения Аллаху], изваяния (из меди и стекла), чаши, (по размеру) как водоёмы (в которые набирается вода из колодцев), и неподвижные (из-за огромных размеров) котлы. (И сказали Мы): “Совершайте (дела повиновения Аллаху), (о), род Дауда, в знак благодарности (вашему Господу) (за то, что Он даровал вам)!” Но немногие из Моих рабов благодарны!

Тем не менее, всё-таки основную роль в процессе запоминания играет процесс повторения подачи информации. Блестяще растолковывает смысл повторений в манипуляции сознанием С. Московичи: “… повторение является вторым условием пропаганды. Оно придает утверждениям вес дополнительного убеждения и превращает их в навязчивые идеи…. В то же время повторение возводит обязательный барьер против всякого иного утверждения, всякого противоположного убеждения с помощью возврата без рассуждений тех же слов, образов и позиций. Повторение придает им осязаемость и очевидность, которые заставляют принять их целиком, с первого до последнего, как если бы речь шла о логике…

Будучи навязчивой идеей, повторение становится барьером против отличающихся или противоположных мнений. С помощью повторения мысль отделяется от своего автора. Она превращается в очевидность, не зависящую от времени, места, личности. Она не является более выражением человека, который говорит, но становится выражением предмета, о котором он говорит… Повторение имеет также функцию связи мыслей. Ассоциируя зачастую разрозненные утверждения и идеи, оно создает видимость логической цепочки” (7).

Бессознательное формирование подобной логической цепочки “облегчает захват аудитории” даже в среде интеллектуалов. “Теперь интеллигент может с легким сердцем верить любому абсурду, потому что не протестует логика - “полиция нравов интеллигенции”.

Кроме того усвоению и принятию навязываемой информации способствует ещё и “явление “дремлющего эффекта”: отложенная в латентных слоях памяти точка зрения, которая была отвергнута сознанием в момент непроизвольного запоминания, с течением времени, “отлежавшись”, превращается сначала в смутное, неопределенное представление, а потом и в согласие с ней”.