«Нужно, чтобы целью странника на пути аскезы и подвижничества не был поиск Бога, ибо Он присутствует во всем и нет нужды Его искать, бытие всего — от Него, вечность всего — в Нем и возвращение всего — к Нему, более того, само все — это Он. Следует знать и другое: цель пути не в том, чтобы стремиться к чистоте и доброму нраву, и не в том, чтобы стремиться к знанию и познанию, и не в стремлении к явлению света, и не в том, чтобы стремиться к [открытию] тайн. Каждый относится к одной из человеческих степеней, и путнику, когда взойдет на некую степень, сама явится та вещь, которая свойственна той степени, хочет он того или нет. Достигшему некоей степени не может явиться то, что несвойственно той степени. Дервиш, человек имеет степени, так же как древо имеет степени, и известно, что явится на всякой из степеней древа. Следовательно, дело садовника содержать землю мягкой и в надлежащем виде, очищать ее от колючек и сора, подавать воду вовремя, защищать древо, чтобы не было ему ущерба, чтобы свершились все степени древа и каждая из них явилась вовремя. Дело путников состоит в том же: надо, чтобы аскеза и подвижничество были затем, чтобы стали людьми и все степени человеческие в них совершенно проявились. Независимо от желания путника чистота, благой нрав, знание и познание, постижение тайн, явление света явятся ему сами, каждое в свое время, так что путник никогда не услышит [этого] и не заметит. Всякий, поступающий так, поймет эти слова. Дервиш! Явятся вещи, которых глаза путника никогда не видели, и уши путника никогда не слышали, и не появлялись которые в уме путника. Пусть речь не затягивается, и да не отклонимся от цели. Путнику следует быть великодушным, и, пока жив, пусть будет в этих делах, пусть будет он в радостном усердии и труде, ибо знание и мудрость Господа бесконечны. Дервиш, все степени древа есть в его семени, и ловким садовником они будут воспитываться и пестоваться, пока полностью не проявятся. Точно так же чистота, добрый нрав, знание, познание, постижение тайн и явление света — все они в сути человеческой. От общения со знающим воспитываются и пестуются, пока не явятся полностью. Дервиш, знание начальное и конечное сокрыты в тебе, все, что ищешь, ищи в себе, зачем ищешь вовне? Знание, которое через уши достигает твоего сердца, то же, что и вода, взятая тобой из чужого колодца и вылитая в свой, высохший, но вода та не задержится. Кроме того, что она не задержится, [она] скоро загниет, и родятся на свет из нее тяжелые и невыносимые недуги. Дервиш, эта болезнь превратится в гордыню и умножит любовь к чину. Сделай так, чтобы в твоем колодце была вода и, сколько бы ты ни брал ее и ни отдавал другим, не становилось бы [ее] меньше, а, наоборот, больше, чтоб не стала зловонна, а, напротив, сколько бы ни стояла, становилась бы чище и лечила бы тяжелые болезни. Дервиш, каким бы человек ни был, все равно внутри его есть колодец воды, но он не явен. Следует очищать колодец и воду делать явной».[102]
Центральное место в мусульманском почитании святых занимает, разумеется, культ Мухаммада. Кроме того, почитают пророков, предшествовавших Мухаммаду, членов семьи Посланника Аллаха, прежде всего потомков его дочери Фатимы и Али ибн Абу Талиба, сподвижников Мухаммада из числа мухзаджиров и ансаров, а также праведных халифов и шахидов (погибших за веру). У суфиев, как упоминалось выше, распространено почитание шейхов.
С культом святых связана и практика
Движение ваххабитов, о котором говорилось в предыдущей главе, стремится искоренить, в том числе, и культ святых, полагая его проявлением язычества.
Общее определение мистицизма гласит, что мистицизм — это духовный поиск сокровенной истины или мудрости, целью которого является связь с Богом. Мистическая традиция ислама, представленная проповедниками-увайси и суфиями, укрепляет эту связь, установленную первыми пророками и «запечатанную» Мухаммадом. Исламские мистики — люди, которым недостаточно
Вместо заключения
Из хадисов Пророка Мухаммада